Опасное знание - [28]

— Добрый вечер, — сказал он, слегка кланяясь и принимая у меня пальто.

— В баре много народу? — спросил я.

— Не очень, — ответил он, подавая мне номерок. — Свободных мест более чем достаточно.

Бар был заполнен примерно наполовину. Я остановился у дверей и скользнул взглядом по залу. Знакомых не было. У стойки сидело четыре человека. Я занял самый крайний стул. Посетителей обслуживал новый бармен. Я не знал его. Перед рождеством здесь был другой бармен. Впрочем того я тоже не знал. После рождества я пришел сюда впервые.

— Виски со льдом, — сказал я.

Новый бармен был небольшого роста, узкоплечий, темноволосый. Волосы он смазывал бриолином и зачесывал назад. Глядя на него, я решил, что он уроженец юга. У него было красивое, немного женственное лицо. На его белой куртке темнело большое свежее пятно. Оно было на уровне сердца, только с правой стороны.

Бармен поставил передо мной виски, и я стал прихлебывать его небольшими глотками. Время от времени я поглядывал на экран телевизора, стоявшего на полке за стойкой. Передавали репортаж о хоккейном матче. Это была скучная и суматошная игра. А кроме того, изображение все время искажали помехи.

— Нельзя ли как-нибудь настроить телевизор? — спросил я бармена. — Все время помехи.

— Дело не в настройке, а в погоде, — ответил бармен.

Ничего не поделаешь…

Атлетического сложения парень с рыжей шевелюрой и маленькой нелепой бородкой подошел и сел через два стула от меня. Я узнал его. Это был новый редактор «Эрго». Он кивнул бармену, как старому знакомому, и бармен тоже кивнул ему, как старому знакомому, склонившись над стойкой.

— Чистое виски, как всегда? — спросил он.

Рыжий утвердительно кивнул. Есть люди, которым доставляет удовольствие быть с барменом на короткой ноге. Сначала нам всем доставляет удовольствие быть с барменом на короткой ноге. У каждого из нас есть свой первый бармен, и его мы не забудем никогда. И в этом нет ничего удивительного. Но некоторым не надоедает играть в эту игру всю жизнь. С каждым новым барменом, которого они встречают, им надо быть на короткой ноге, надо называть его по имени, обучить приготовлению своих любимых напитков и так далее. Судя по всему, рыжий принадлежал к этой категории людей. Возможно, конечно, что этот маленький бармен был его первым барменом. Это не исключено, но маловероятно. Наконец перед ним поставили чистое виски.

— Трудно? — спросил бармен, вытирая тряпкой стойку.

Рыжий кивнул и сделал глоток виски. Нельзя сказать, чтобы он совсем не осознавал, сколь важный пост он занимает. Напротив, он весь был преисполнен сознанием своего величия.

— Очень трудно, — подтвердил он.

Он сделал еще глоток виски.

— Так всегда бывает вначале, — добавил он.

Он вытащил из жилетного кармана пачку сигарет, вынул одну из них и сунул в рот, чтобы выглядеть еще внушительнее. Этот жест отлично отработан в американских фильмах.

— Пока как следует не войдешь в рабочую колею, — закончил он свою мысль.

Он зажег сигарету и бросил взгляд на бармена, который понимающе кивнул в ответ.

— Так бывает всегда, когда поступаешь на новую работу, — очень серьезно сказал бармен.

— Пока как следует не войдешь в рабочую колею, — повторил рыжий. — И прежде всего это касается редакторской работы.

Больше я не мог выдержать. Меня чуть не стошнило. Я взял стакан и сел за свободный столик в углу зала. Потом зажег сигарету и сделал несколько длинных глубоких затяжек.

Это произошло перед самым закрытием бара. Уже началась уборка. Я как раз допил свое виски и собирался уходить, когда в дверях появился Хильдинг Улин. Он окинул взглядом зал и сразу же заметил меня. Кивнув мне, он подошел к моему столику.

— Привет, — сказал он. — Можно присесть возле тебя?

Хильдингу Улину лет тридцать пять; он крепкий, коренастый, невысокого роста. Хильдинг довольно красив: широкое лицо, волнистые, зачесанные назад темные волосы и седые виски. Двигается он легко и свободно. На мизинце носит кольцо с печаткой, и в любое время дня и ночи от него исходит легкий запах одеколона. Я познакомился с ним всего полгода назад.

Он играл в студенческом театре и писал сатирические стихи. Его куплеты пользовались известным успехом, хотя свое последнее ревю он написал уже несколько лет назад.

— Поспеши, — сказал я. — Они собираются закрывать свою лавочку.

Он сделал знак бармену, и тот кивнул ему в ответ.

— Я вижу, что твой стакан уже пуст, — сказал Хильдинг. — Разреши угостить тебя чем-нибудь повкуснее.

— Если ты настаиваешь, — ответил я.

— Ты будешь пить то же самое, что и я, — решил он.

Хильдинг показал бармену два пальца, и тот снова кивнул. Потом он достал портсигар из чего-то вроде змеиной кожи и протянул мне.

— Спасибо, но я предпочитаю сигареты, — сказал я.

Я достал свою пачку. Между тем Хильдинг вытащил толстую светлую сигару, осторожно снял поясок и обрезал сигару. Он обрезал ее не одним движением, а сделал два косых надреза. Потом он вынул из кармана красивую позолоченную зажигалку, и не успел я оглянуться, как моя сигарета уже горела. Спрятав зажигалку, он чиркнул спичкой, дал ей как следует разгореться и лишь после этого зажег сигару. Это был целый ритуал, настоящий маленький спектакль. У него был чрезвычайно довольный вид, когда сигара, наконец, разгорелась. Он с наслаждением посасывал ее, время от времени выпуская клубы дыма.