Опасное соблазнение - [18]

– Почему мы не воспользовались услугами носильщика? – спросил он.

– Потому что мы думали, что у Джеймсона одна, максимум две папки с документами.

Мак протянул руку и убрал ей за ухо упрямый локон.

– Ты рассказывала мне о своей травме, – напомнил ей он.

– Была генеральная репетиция в костюмах. Во время выполнения одного из элементов моя ступня застряла в подоле платья, и я упала. Я услышала хруст и поняла, что все серьезно. Меня увели со сцены и отвезли в больницу.

Она не стала говорить, что, обезумев от боли, попросила медсестру позвонить Маку, но он не взял трубку. Ее мать и братья тоже не отвечали на звонки.

Из больницы, которую незадолго до этого покинул Трейвис, ее забрал Джеймсон. Именно он держал ее за руку, когда доктор сказал ей, что придется навсегда оставить балет.

Молли прогнала горькие воспоминания.

– Мне сделали операцию, но мое колено никогда уже не будет прежним. Пируэты и арабески для меня под запретом, поэтому я в основном хожу по лестницам.

– Мне так жаль, Мол.

Сожаление, которое она услышала в его голосе, было искренним, и ее глаза зажгло от слез. Когда‑то Мак любил смотреть, как она танцует. Он понимал, как важен для нее балет, в то время как ее мать и братья не замечали ее таланта и считали, что она занимается ерундой.

– Сейчас я посещаю уроки современных танцев, но это не то. Моей настоящей любовью был и остается балет.

– Я знаю, – серьезно произнес он.

– Мне просто не повезло, – сказала Молли. – Так бывает.

Мак погладил ее по щеке:

– Пятнадцать лет назад я думал, что ты самое прекрасное создание, которое когда‑либо видел. Но сейчас ты даже красивее, чем тогда. Я потрясен.

Он приблизился. От него пахло дорогим одеколоном с нотками пряностей и цитруса. Его скулы были выразительнее, щетина – жестче, чем раньше. Когда его губы прижались к ее губам, она поняла, что они такие же чувственные, жаркие и настойчивые, как раньше. Не в силах устоять перед искушением, она ответила на поцелуй и позволила ему запустить язык в свой рот.

Положив ладони ему на плечи, она провела ими вниз по его рукам с внушительными бицепсами. Затем ее пальцы принялись изучать его мускулистую грудь и плоский живот. Когда они задели внушительный бугорок под молнией на его брюках, Мак резко вдохнул, оторвался от ее губ и уставился на нее лихорадочно горящими глазами. Мгновение спустя он прижал ее к стене и легонько прикусил мочку ее уха. Молли застонала от удовольствия, и он принялся покрывать поцелуями ее шею и ключицу, затем сдвинул в сторону вырез ее свободного шелкового топа и начал ласкать ее плечо.

Вцепившись обеими руками в его рубашку, Молли подумала, что им не следует играть в эту опасную игру, но не смогла себя заставить остановиться. Желание, которое завладело ими обоими, не подчинялось здравому смыслу.

Она соскучилась по этому. Соскучилась по нему. Он знал, как доставить ей удовольствие. Накрыв ладонью ее грудь, он легонько сжал двумя пальцами ее сосок. Она снова застонала, и Мак теснее прижался к ней. Почувствовав, как сильно он возбужден, Молли забыла, где они находятся, и закинула ногу ему на бедро. Мак положил руки ей на ягодицы и с легкостью приподнял. Молли обхватила ногами его за талию, и их губы снова слились в страстном поцелуе. Для нее не имело значения, что они находятся на лестнице для персонала. Ей было хорошо с Маком, и она хотела, чтобы он поскорее сделал ее своей.

Внизу хлопнула дверь, и этот звук заставил их обоих вздрогнуть. Когда на лестничном пролете под ними раздались тяжелые шаги, Молли опустила ноги на пол, а Мак наклонился, чтобы поднять коробку. Пропустив вперед молодого сотрудника, они продолжили идти вверх по лестнице, не разговаривая. Когда они поднялись на нужный этаж, Мак пошел в свой кабинет, а Молли – в свой. Вот только вряд ли им обоим сегодня удастся сосредоточиться на работе.

Около девяти вечера Молли покинула свою квартиру и направилась через благоухающий сад, освещенный луной, к дому для гостей, в котором когда‑то жила. С того момента, как Мак поцеловал ее на лестнице, она была возбуждена и не могла думать ни о чем другом. Ей надоело ждать, когда Мак к ней придет, и она решила взять инициативу в свои руки.

«Что, если он передумал?» При этой мысли Молли поморщилась. Она была уверена на девяносто процентов, что он не передумал, потому что его поцелуи и ласки были слишком настойчивыми.

«Не накручивай себя, Хаскелл. Просто скажи ему сразу, что тебе нужна всего одна ночь».

Может, ей все‑таки вернуться домой? Порядочные женщины не предлагают себя мужчине, они ждут, когда он сделает первый шаг.

«Что за старомодные рассуждения, черт побери?!» – подумала Молли. Она зрелая тридцатидвухлетняя женщина, и для нее вполне естественно хотеть секса. К тому же она не замужем. Мак тоже не женат и не помолвлен, так что, если они окажутся в одной постели, в этом не будет ничего плохого. Они оба взрослые люди и могут заниматься сексом без ожиданий и обязательств.

Так делают современные женщины, к которым она себя относит.

В таком случае почему она нервничает? Почему ее сердце бьется так часто, словно вот‑вот выскочит из груди?