Опасная случайность. Книга первая. Синтезатор эмоций - [3]

– Папочка с документами может теперь распухнуть, – подумал майор. – А где искать свидетелей? Самый профессиональный, а значит, и самый наблюдательный из участников событий – телеведущий. Надо еще раз перечитать, что он рассказал следствию.

Майор взял листочки с показаниями телеведущего и стал читать.

«Случившееся не выходит из головы. Все кажется, чтото упущено. Вернее, пропущена какая-то странность, которую я не “уловил”. Ведь врачи сказали, что был стресс, и такой силы, что убил человека. Но я же с Сергеем Сергеевичем глаза в глаза сидел за одним столом и видел, как все происходило. Да, он пережил сильнейший стресс и от этого умер. Согласен. Но меня беспокоит неясность. Что-то не так. Это “не так” в отсутствии видимых посылов, вызвавших стресс. И нет ощущения присутствия источника таких посылов. Они появились из ничего. Их как бы, если хотите, под гипнозом или еще как-то ввели в мозг депутата. И сделали это целенаправленно. Кто-то каким-то необычным способом заставил Сергея Сергеевича смеяться и так сильно, что он умер. Если это правда, то Сергея Сергеевича убили».

– Вот и ближайший свидетель смерти считает, что депутата убили, но каким-то фантастическим способом, – подумал майор. – Вчера оперы перетрясли всю студию с участниками передачи, всю аппаратуру. Ничего, что могло бы так сильно воздействовать на человека, не обнаружили. Где искать этот источник? Конечно, когда умирает простой смертный, большого дела не заводят и все быстро закрывают. Но у нас мертвый депутат. Потому случившееся быстро не закроют, а наоборот, будут копать и копать. Ведь кто-то заказал, и кто-то исполнил заказ – смерть депутата. Тогда, – вдруг ожил майор, – способ исполнения заказа какой-то необычный.

Для вскрытия таких «консервов» нужен совсем другой нож. Во всяком случае, не тот, каким привыкла пользоваться его контора.

После такого поворота мыслей майор почувствовал облегчение. Наконец появилась возможность разумного, по его мнению, завершения проблемы. И даже без вероятного для его конторы «висяка».

– Его не будет, – подумал майор, – если задачку перекину в другое, более продвинутое ведомство. Такое, с научно-фантастическим уклоном, есть у военных. Так и поступим, – решил майор. – Надо к начальству. Для всех депутат Корин Сергей Сергеевич умер сам и от передозировки эмоций.

Глава 2. ИНФОРМАЦИЯ

Зима в этом году приходить так и не собиралась, хотя до Нового года оставалось уже недели полторы. Снега не было нисколько. И солнечных дней было один-два, не больше. Полковник Юльцев Алексей Алексеевич, нажав затертую от многочисленных прикосновений еле заметную кнопку звонка дверного запора (хотя какой это звонок, который не звонит трелью, а коротко «дринькает»), толкнул дверь и вышел во двор. Было зябко. Полковник надел теплую куртку, а на голову черную вязаную шапочку из толстой шерсти. В Москве в это время года подобные головные уборы носят лишь некоторые мужики, которым еще нет пятидесяти, и поголовно вся не возмужавшая молодежь разных национальностей России. Близкий родственник этой шапки, скорее всего, модный головной убор под названием «Привэт с Кавказа». Алексей Алексеевич подошел к собственной машине, своей любимице – пятнадцатой модели с названием не менее приятного напитка – «Жигули». Машина была намертво со всех сторон блокирована чужими «тачками». Сейчас надо очень постараться, чтобы вытащить ее из плена. Алексей Алексеевич сел за руль, включил зажигание и неторопливо стал выезжать.

Сегодня полковник отправился на работу немного раньше и с ощущением некоторого дискомфорта. Дискомфорт этот появился после того, как вчера ему на стол положили бумаги с описанием так называемого специального происшествия. Вообще, все, что не вписывается в рамки реальности и носит название «необычное», в компетенции Алексея Алексеевича, по его части. Но вчерашняя «необычность» его всерьез беспокоила. Впрочем, дорога на работу не для служебных эмоций. Волевым усилием полковник отогнал не дававшие ему покоя тревожные мысли и сфокусировался на дороге. Голова Юльцева понемногу начинала работать, но пока в полусонном режиме. В животе никак не могла успокоиться и, как живая, с урчанием укладывалась утренняя колбаса. Признак предстоящей изжоги.

– Черт, опять колбасу забыл в холодильник положить. Светка до двенадцати не встанет. В поликлинику ей во вторую смену. Колбасе будет совсем плохо. Ногам холодно. Надо включать отопление.

Пробка стояла от поворота на Строгинский мост и до второго светофора у шестой больницы. Кто-то, конечно, пытался протиснуться по трамвайной колее, но когда в конце моста показывались выразительно покачивающиеся палки гаишников, убирался обратно в волочившийся поток машинной безнадеги. Машины перемещались рывками. Все время надо было опасаться «поцеловать» бампер соседа спереди и, естественно, не допустить «поцелуя» своего собственного бампера соседом сзади. В такт этим рывкам в голове полковника стали снова проскакивать обрывки вчерашнего разговора с генералом. Генерал настаивал на срочной обработке недавно поступившей и несколько непонятной или, скорее, совсем непонятной информации о гибели депутата одного из подмосковных городов. Депутат, судя по заключениям врачей, умер от стресса. Причина стресса, казалось бы, самая безобидная – смех. Во время дебатов на предвыборной кампании депутат вдруг рассмеялся и от этого умер. Странность происшествия местная полиция усмотрела не в самой смерти, а в полном отсутствии информации, объясняющей причину возникновения стресса. Это наводило на мысль о существовании некоего воздействия извне, о некотором «сигнальном посыле» на смерть. «Необычный выстрел» наводил на мысль о появлении нового вида оружия (да, если убивает, то это оружие). Оружия, основанного на каких-то иных принципах действия. Для себя генерал уже, похоже, сформулировал суть произошедшего. Если смерть человека в Энске наступила в результате насильственного воздействия на его психику, то, возможно, мы имеем дело с оружием, о котором, кроме разве названия – психофизическое или психотронное, ничего конкретно неизвестно. Все в области предположений. Тогда впереди у полковника новая работа, да еще на грани фантастического фола. Быстро это не закончится. Даже возможны экзекуции в кабинете начальства, потеря звездочек на погонах и крики «Мы вам… а вы нас…».