Опасная любовь - [35]

— Не успокаивай меня, Ирка.

— И не думаю. Твои розочки мне дороже всех цветов Москвы. Потому что, например, Ален Делон очень красивый мужчина, а я же люблю тебя, Арик. Может, предложишь даме шампанского? А то, наверное, грустно пить одному.

Аристарх засмеялся, обнял Ирину, посадил ее на колени, протянул свой фужер, наполненный до краев.

— Лучше пить одному, чем с какими-то почитателями в ресторане. Тебе не кажется?

— Ой, как здесь холодно… И ужасно воняет. Арик, ты не мог раскокать свои духи в другом месте? Выбросил бы их в окно.

— А ты свои?

— Да я же все делаю, как ты. Вот и получилось, что теперь дышать невозможно.

— Теперь тебе утром, чтобы хорошо пахнуть, нужно будет зайти на кухню и постоять минут десять, — усмехнулся Аристарх. — Я думаю, тут аромата на год хватит.

— А я вообще не буду пользоваться духами, — беспечно сказала Ирина. — Ты не разлюбишь меня без французских запахов?

— Естественный запах твоего прекрасного тела в сто раз приятнее французских духов, — сказал Аристарх, дурашливо принюхиваясь. Он, как бы ненароком, отодвинул в сторону легкую ткань пеньюара, нежно коснулся губами белой округлости груди.

— Тут холодно, Арик, — Ирина спрыгнула на пол. — Бери бутылку и пошли в комнату, там же у нас одеяло есть.

13

Наташа растерянно остановилась у неказистого двухэтажного дома. Хотя Радик объяснил ей, как выглядит здание, в котором располагается штаб концерна «Сингапур», она ожидала увидеть что-то совсем иное. Есть же и двухэтажные здания очень красивые, или современные, или, напротив, старинные. Это же было самым заурядным. Правда, около него стояло много иностранных машин, но на двери даже вывески никакой не заметно.

Весь прошлый вечер Наташа и Андрей спорили, нужно ли ей принимать предложение Радика или нет. Андрей был убежден, что она должна отказаться, иначе попадет в какую-то нехорошую историю. Наташа, раззадорившись, доказывала ему, что служить в «Тачанке» ей надоело, ничего другого пока что не светит, а значит, почему бы не попробовать? В конце концов, если не понравится, она всегда может уйти.

Довела Андрея до белого каления. Уж на что сдержанный, спокойный всегда был, а тут кричать стал, доказывая, что современная торговля — это самая настоящая мафия, а выйти из мафии можно только вперед ногами.

На что Наташа невозмутимо ответила, что она поработает немного в мафии, узнает все тамошние законы и расскажет Андрею, а он сядет и напишет замечательный разоблачительный роман.

Андрей размахивал руками и еще громче кричал, что связываться с мафией не намерен и ей не позволит. Они, мафиози, и так повсюду, куда ни глянь, ну и черт с ними, а он, серьезный писатель, на дешевку размениваться не собирается.

Тогда Наташа сказала, что если мафия и так повсюду, то, наверное, лучше как-то ладить с ней. Может, и порядка будет больше. Андрей аж позеленел, когда услышал, что с мафией нужно ладить.

В общем, крепко они поспорили. Но потом Андрей только рукой махнул, мол, поступай как хочешь, и пошел спать. А ночью даже не повернулся к Наташе, обиделся. Она же долго уснуть не могла, все представляла себе, как это будет выглядеть: она — директор магазина, настоящего, большого, красивого. Ведь по большому счету не зарплата ее привлекала, а возможность делать то, что хочет, что считает нужным, полезным всем — и хозяевам и покупателям, ведь можно же так работать.

Но теперь, стоя у заурядного серого здания, Наташа сомневалась, что магазин у нее будет большой и красивый. Если сами хозяева работают в таком домишке, на что же ей надеяться?

Утром она позвонила в «Тачанку» и попросила отгул, сказала, что неважно себя чувствует, хочет побыть один день дома, чтобы не брать больничный. Говорила жалобным тоном, старательно покашливая в трубку, но коммерческий директор Леонид Васильевич не поверил. Пригрозил лишением премии и намекнул, что такие работники их фирме не нужны. Наташа положила трубку и в сердцах подумала: «Ну, зараза такая, скоро я вообще уйду из твоей паршивой фирмы! Начальник выискался!»

Она уже решила, что «Тачанка» осталась в прошлом. А чтобы узнать про будущее, нужно было войти в двери неказистого серого дома в пустынном переулке.

Наташа несмело толкнула тяжелую дверь, вошла в просторный вестибюль и замерла, удивленная открывшейся картиной: мраморные стены, хрустальные светильники, ковры под ногами, пальмы и фикусы в кадках вдоль стен. Вот это уже более походило на то, что именуется нерусским словом «офис». А снаружи — контора, да и только.

Высокий, плечистый парень в пятнистой военной форме с тяжелым пистолетом на боку тотчас же подошел к ней, строго посмотрел и коротко спросил:

— К кому?

— Да я к Радику, — совсем оробела Наташа. — К Назимову…

Парень внимательно посмотрел на нее, ироническая усмешка мелькнула в его глазах… Или это показалось? Он попросил у Наташи паспорт, убедился, что перед ним действительно Наталья Николаевна Колесникова, и сказал, возвращая документ:

— Второй этаж, налево по коридору, третья дверь, на ней написано. — И посторонился, пропуская Наташу.

Увидев ее, Радик поспешно выбрался из-за стола, улыбаясь, пожал ей руку, потом, видимо, вспомнив о правилах хорошего тона, позволил себе смачно облобызать Наташе тыльную сторону ладони. После чего пододвинул к столу глубокое кресло, пригласил сесть и вернулся на свое место.