Опасная колея - [65]
А теперь он явился опять.
— Ох, что-то мне стало страшновато! — пожаловался Роман Григорьевич Удальцеву, и сам пожалел о сказанном — вид у юноши сделался совсем уж бледным. — Даже не знаю, что теперь с этим делать! Если бы хоть одного из нас звали Иваном…
— Зачем? — не понял Удальцев. Он-то, конечно, с радостью поменял бы дурацкого Тита на незатейливого Ивана, но уж Роману Григорьевичу на своё имя грех было жаловаться!
А он и не жаловался вовсе, просто о деле думал.
— Вы разве не заметили: побеждают Бессмертного исключительно одни Иваны!
— Нет, — возразил Удальцев. — Ещё ведь был этот… как его? — он пролистал страницы Карамзина. — Яхья!
— У османов похожее имя как раз Ивану и соответствует. У ак… акациров, надо понимать, тоже. Так что, боюсь, не годимся мы с вами, Тит Ардалионович, на роль кощеевых победителей… Но следствие в любом случае надо продолжать. Верните книги на место, и едем!
И поехали в Сыскное, к Ивану (везёт же некоторым!) Ярополковичу.
— Иван Ярополкович! — прямо с порога, очень торжественно начал Ивенский, изрядно удивив своего юного помощника такой необычной преамбулой. — Ваш почивший коллега Понуров был столь неосторожен, что оставил в свободном доступе свои частные записи и оккультные книги. Поэтому вся ответственность за то, что непосвящённые в нашем с Титом Ардалионовичем лице приобщились к тайным и запретным знаниям и сделали ряд далеко идущих выводов, целиком и полностью ложится на покойника. От вас же мы хотели бы услышать лишь небольшие разъяснения по поводу того, что было нами прочитано и усвоено.
— Ах-ах, сколь же непредусмотрителен был мой покойный коллега, что допустил разглашение тайных сведений! — отвечал сыскной маг так внятно и раздельно, будто одресовывал эти слова не Роману Григорьевичу, а кому-то постороннему лицу, находящемуся на изрядном удалении. — Что ж, раз вам всё равно уже известны все наши оккультные тайны, постараюсь, в целях общественной безопасности, внеси некоторую ясность в полученные вами сведения. Спрашивайте, Роман Григорьевич, — последняя фраза была произнесена уже обычным голосом.
— Иван Ярополкович, оба убийства были совершены Кощеем Бессмертным?
— Действительно, далеко идущие выводы, — с несвойственной мрачностью усмехнулся Орлин. — Да, Ромочка, боюсь, вы правы. Хотя безоговорочно утверждать не могу, вдруг кто-то другой на наше счастье… — он вздохнул так, что стало ясно: счастье вряд ли предвидится.
— Хорошо. Если это он — зачем конкретно ему столетняя земля? В справочнике сказано, она имеет созидательно-разрушительное действие…
— Вот именно! Чтобы обрести полную силу по выходе из очередного посмертия, Кощею, как любому из магов и колдунов, нужно своё логово. И особнячок на Ордынке или, там, Кузнецкой, ему не подойдёт. Логово Кощея — черный замок на чёрной горе посередь дикого поля, никак не иначе. Вот вам и созидательное действие землицы.
— А разрушительное? — понизил Голос Роман Григорьевич.
Маг Орлин усмехнулся ещё мрачнее.
— Как там у знакомца моего, Карамзина Николай Михалыча про священную Гиперборею писано? «И через несколько времени сделалась на месте богатых городов величественной Державы пустыня обширная, и скитались по ней одни бедные остатки недавно славного и могучего народа…».
Роман Григорьевич молча кивнул, и прошло не меньше минуты, прежде чем он задал новый вопрос.
— Иван Ярополкович, ведь вашему сословию известно, что Кощей появился вновь. Почему же никто ничего не делает? Страшно же…
— Ах! — маг с досадой махнул рукой. — Да нет сейчас в нашем сословии мага или колдуна. способного противостоять такой силе, просто нет!
— Но если все вместе…
— «Все вместе» наше сословие умеет только в Оккультном собрании заседать, а как до дела доходит — у каждого миллион отговорок. И главная — про героя-одиночку, призванного, так сказать, исторически, на роль истребителя Кощея… Да трусят они, за свою шкуру дрожат. Воцарится Кощей на Руси — а им что? Земля большая, портал открыть недолго — ищи ветра в поле! Нет, мальчики, на нашего брата-чародея в этом деле рассчитывать нельзя… К тому же, надо ещё подумать, как так получилось, что вышел Кощей из посмертия, кто ему в том помог? Кому это было выгодно?
— Британская разведка?! — выпалил осенённый догадкой Удальцев. — Или французы?
— А он разве не сам? Я думал, может, срок ему пришёл ожить… — сказал Ивенский неуверенно.
Орлин помолчал. Подумал. Потом спросил тихо.
— Скажите, мальчики, вам знакомо такое понятие, как филактерия?
Ивенский покачал головой, но Удальцев воскликнул радостно, довольный возможностью блеснуть эрудицией:
— Знакомо! Это маленькая чёрная коробочка из кожи, а внутри — записки из священной книги Торы! Иудеи носят такую на лбу, я сам видел в Велиже, у синагоги…
Сказал — и попал пальцем в небо.
— Речь идёт о магической филактерии, — пояснил Иван Ярополкович. — Отчего Кощея нельзя убить простым оружием, да и само время ему не страшно? Оттого, что он — единственный в нашем мире, кто сохранил тайну создания сложной филактерии. Сам Кощей — это ходячий скелет с остатками мышц, обтянутых сухой кожей. С помощью чар он может придавать своему облику некоторую импозантность, но его истинный вид ужасен. Но главное даже не вид, а содержание, точнее, его отсутствие. Изнутри скелет пуст. У него нет внутренних органов — они извлечены и трансформированы в животных. Два уровня защиты: заяц и утка. Но это ещё не всё. Душу свою Кощей тоже при себе не держит…
