Опалённый, том 1 - [2]

Слегка подмёрзнув от сквозняка, отошёл к шкафу, туда, где рассветная весенняя прохлада не могла до меня дотянуться. Довольно улыбнулся своему отражению. Голубоглазый блондин, едва помещавшийся в ростовое зеркало, ответил мне взаимностью.

Даже спустя целых восемнадцать лет жизни в новом мире тяжело воспринимать это тело своим. Каждый раз ожидаю вновь увидеть пухлого розовощёкого мужичка за тридцать, с его первыми залысинами и взращённым ещё в начальных классах брюшком. Прошлая жизнь теперь кажется таким же нереальным кошмаром, как и разбудившие меня горящие пустоши, полные рогатых тварей. Как хорошо, что теперь я живу так, как всегда хотел.

Не удержавшись от соблазна покрасоваться перед зеркалом, поиграл мускулами. Определённо, с этого тела можно лепить статуи, хоть я далеко ещё не железный Арни. Но вполне имею шансы когда-то им стать, пусть оно мне и без надобности. Словно меня при втором рождении благословили ацтекские боги фитнеса.

В приподнятом настроении я завалился обратно на мягкий матрас, накрыв ноги тёплым верблюжьим одеялом. Дотянувшись до телефона, посмотрел время. Четыре часа девятнадцать минут. Вставать ещё не скоро, а спать совершенно не хочется. Чёртов кошмар! Видимо, недостаток плохих событий в реальности компенсировался ужасами в царстве Морфея. С самого детства, сколько помню новую жизнь, меня посещали эти кошмары. И что странно, это всегда в них были сюрреалистичные горящие пейзажи, полные жутких химер. И ни разу — события из прошлой жизни. Может, оно и к лучшему.

Полистав немного новостные сайты, вспомнил — сегодня Праздник Весны и Труда. А значит, и мой восемнадцатый день рождения. Как быстро летит время…

Почитав новости еще немного, я отложил телефон. Одна политика. Я ещё в старом мире отчаялся понять все эти перипетии между странами, а в новом так и вовсе утратил всякую надежду разобраться в причудах власть имущих. Единственное, что меня волновало — так это то, что отца в любой момент могли отправить на очередную войну. Но никаких страшных событий не намечалось, и я пока мог быть спокоен.

Понемногу начало светать. Лежать совсем без дела смысла нет. Так что, сделав зарядку, я решил хотя бы попить чаю. Натянув спортивки да носки, вышел из комнаты. Весь второй этаж спал сладким сном, слышалось ровное похрапывание младшего брата. Из сестринских спален не доносилось ни звука.

Зато послышался грохот посуды с кухни. Так-так, похоже, не мне одному сон не идёт. Или же отец вернулся с ночного дежурства. Слегка пригибаясь — всё боюсь расшибить лоб, пока спускаюсь по крутой лестнице — вошёл на кухню. И правда, отец. Уже поставил чайник, но всё ещё не переоделся.

— Доброе утро! — помахал я ему, расплываясь в улыбке.

— Ваня! Ёб твою, напугал как… Хух, блять… С этим самым тебя, с днём рождения! — последовали крепкие объятия, едва ли не до хруста костей. И тут же прекратились — отец излишней нежности не любит.

— Спасибо! Как ночь прошла? — спросил я, усаживаясь за стол и поглядывая на чайник. Тот словно специально принялся подпрыгивать и звенеть. Отец тут же выключил газ, и свистящая трель прервалась, едва начавшись.

— Всё спокойно. Чаю?

— Да, пожалуйста, — кивнув, я принял из отцовских рук полную кипятка кружку.

— Хотя вру. Не совсем спокойно. Дворяне эти, сучьи дети, в рот их ебать, всю ночь туда-сюда, сюда-туда. И всё мимо казарм! — грозно потряс отец пальцем, решив вместо своего обыкновенного «всё спокойно» всё-таки поделиться наболевшим.

— И чего они, прямо всю ночь вокруг части круги наматывали? — поинтересовался я, отпив едва остывший чай. Раньше обжигался, а теперь как-то привык.

— А что я, пиздеть тебе буду? Так вот, пидорасы эти значит катаются, и нихуя им не сделаешь. Вышел я с парой бойцов, торможу. А у этих щеглов удостоверение, что они на хую меня вертели и солдатиков в рот ебали. Не могут уснуть — их проблемы. Суки, натурально суки же, — недовольно покряхтев, отец обмакнул в кипяток печенюшку и незамедлительно отправил в рот.

Люблю я его истории. Пусть он и матерится как сапожник. Хотя вернее будет сказать, он просто разговаривает матом. Но порой так завернёт — заслушаешься. Да и на оба мира это единственный мой отец. В прошлой жизни не было никакого, а в этой — всем батям батя.

— Пришлось терпеть получается… Чего они там вообще забыли? — дворянам у воинской части делать ничего. Разве что они сами военные, но это явно не тот случай.

— Гонки они устроили. У них же, блять, через одного что не Шумахер, то Айртон Сенна. Разъебутся же когда-нибудь, тьфу-тьфу. Так хоть пусть где-то далеко, — в перерывах между предложениями во рту одна за другой исчезали круглые печеньки. Когда только прожевать успевает? Я всё сидел, развесив уши: — Представляешь ведь, если какой-нибудь пидорас убьётся, их папашка дежурному, то есть мне, мозги-то все выебет. «Почему не остановил, почему не доложил, в жопу почему не расцеловал»…

— Да, проблем не оберешься. Ну хоть на машины этих богатеньких сынков поглядел, — подколол я отца. Он-то в автомобили влюблён до помешательства. Помню, покупал мне в детстве коллекционные модельки, а сам ставил их на полку под стеклом. Будь я и правда дитём — непременно бы обиделся. Но так уж вышло, что я в душе взрослый человек. Отлично понимаю, что хобби у каждого своё, и препятствовать увлечениям не стоит. Даже если они совсем детские.