Опаленная юность - [40]

Не говоря ни слова, комбат взял трубку, соединился с командиром полка и осторожно начал убеждать его дать разрешение. К его удивлению, полковник не возражал…

Быков возвратился в роту запыхавшийся, торжествующий. Собрав командиров взводов, он объявил о решении командования.

— Готовьтесь к наступлению, друзья!

Бельский застыл в непередаваемой позе, а присутствовавший на «совещании» Хаштария порывисто пожал старшему лейтенанту руку:

— Спасибо, дорогой! От всего сердца спасибо!

В десять часов батальон двинулся вперед. Рота Быкова шла в центре, справа и слева двигались бойцы Савченко и Зорина. Артиллеристы катили пушки и не отставали от пехоты.

Сплошной, непроглядный осенний туман скрывал движение. Прошли около двух километров. Вскоре должна была показаться линия немецкой обороны. Батальонные разведчики, ушедшие вперед, доносили, что путь свободен. Рота Быкова, выдвинувшись, вступила в котлован пересохшего пруда неглубокий четырехугольник, окаймленный столетними, в три обхвата, дубами. Здесь Быкова встретил один из разведчиков и попросил обождать с продвижением вперед — разведгруппа прошла дальше и вестей от нее нет.

Здесь село недалеко, метров восемьсот, — доложил разведчик. — Ребята посмотрят, что и как, и вернутся.

Быкова позвали к телефону. Говорил Гарин:

— Доложи обстановку. Немцев видишь?

Быков ответил. Майор задал еще несколько коротких вопросов и в заключение сказал:

— Следи за связью. Перервется — осуществляй посыльным. И вообще смотри!

— Есть! тихо ответил Быков, почувствовав в этом «смотри» всю ответственность, возложенную на него.

Небо светлело. Сквозь слой перистых облаков пробивалось солнце, его скупые лучи пронизывали туман, рассекая белесую завесу.

Отделение Иванова расположилось за двумя кряжистыми дубками. Красноармейцы возбужденно переговаривались. Тютин неторопливо устанавливал ручной пулемет, переставлял сошки, прицеливался, выбирал сектор обстрела. Толстые корни, выползшие из размытого берега, переплетались, как клубок встревоженных змей, совершенно скрывая воронку пламегасителя.

— Неплохо замаскировались, — сказал Каневский, укладывая запасные диски. — Пусть теперь полезут…

Бобров положил винтовку на пень, как на бруствер. Рядом пристроились Черных и Родин. Захаров вставлял запалы в гранаты, непоседливый Кузя перебегал с места на место, пока его не остановил Иванов.

Неожиданно прямо перед Ивановым выросли три фигуры разведчиков.

— Где старший лейтенант? Скорее!

Подошел Быков.

— Немцы идут, товарищ командир, минут через пять здесь будут!

Быков, на ходу отдавая распоряжения командирам взводов, поспешил к телефону.

— Приготовиться, — негромко сказал Бельский.

Бойцы прижались к земле.

Вскоре туман заколыхался. Из него проступили тени. Их было немного, но они казались огромными. Фашисты приближались. Впереди шагал длинноногий офицер в фуражке и короткой шинели. Рядом ссутулившийся гитлеровец в стальном шлеме с рожками прижимал к груди черный автомат. Дальше маячили черные каски.

Иванов заметил, что у худого гитлеровца необычайно толстые ноги. Приглядевшись, он догадался, что фашист заложил за широкие голенища несколько запасных обойм для автомата.

Гитлеровцы шли медленно, настороженно ощупывая местность. Они были совсем близко, в нескольких метрах, когда Быков одну за другой швырнул две гранаты.

Дробно застрочил пулемет, дружно ударили автоматы.

— Вперед! — крикнул Быков, выскакивая из котлована.

— Вперед! — закричал Бельский и побежал вслед за командиром роты.

Бой продолжался несколько минут. Гитлеровский офицер и десяток солдат были скошены первым же залпом. Уцелевшие фашисты яростно сопротивлялись. Откуда-то из-за клочьев тумана выскочили два солдата. Один из них прижал автомат к животу и дал очередь. Тотчас же Родин ударом штыка опрокинул его на землю. Захаров в упор застрелил другого.

Контратака русских была полнейшей неожиданностью для гитлеровцев. Растерявшись, они не сумели организовать оборону села. Красноармейцы убыстряли бег. Неожиданно из тумана выплыли очертания домов. От крайней хаты застрочил пулемет, и стайка пуль пронеслась над головами атакующих.

— Высоко взял немец! — крикнул Иванов.

Черных вскинул винтовку и выстрелил на бегу. Фашистский пулеметчик рухнул на пулемет, и в то же мгновение перед пулеметом упала граната. Ударил взрыв.

Рота Быкова пробивалась к центру села. Гитлеровцы в беспорядке отступали.

— Товарищ командир! — К Быкову подбежал разведчик — На западной окраине села танки!

Подтверждая эти слова, раздался орудийный выстрел, и в конце широкой улицы показался крутой лоб тяжелого танка. Пришедшие в себя фашисты ринулись в атаку. Быкова снова вызвали к телефону.

— Ворвался в село, веду бой!

— Быков, Быков! — кричал Гарин. У тебя фланги открыты! Савченко и Зорин не могут тебя поддержать! Действуй самостоятельно!

Телефон смолк.

— Исправить обрыв! — приказал Быков.

Но наладить связь не удалось. Посланный связист прибежал бледный, окровавленный.

— Там немцы!

— Не может быть!

— Точно, товарищ командир! Моего напарника убили…

Рота Быкова вынуждена была отойти к школе.

Гитлеровцы, сдержав наступающий советский батальон, отсекли от него роту Быкова и охватили ее плотным кольцом. Красноармейцы, укрывшись в четырехэтажной школе, тотчас же завалили партами двери и окна, забаррикадировались.