Они были не одни - [85]
Рассказывая, Бандил выл и лаял, подражая то волкам, то сторожевому псу. Значит, было так… Он подкрался к волкам, но не стрелял, боясь попасть в собаку, которая не отходила от зверей. Ночь была такая темная, что ни зги не видать. В конце концов он решил выстрелить в воздух. В горах откликнулось эхо. Что-то большое прыгнуло прямо на него. «Волк», — подумал он и бросился на животное с топором. Ударил раз, ударил два, и мертвый волк свалился к его ногам.
— Молодец, Бандил, молодец! — одобряли его слушатели, продолжая попивать раки и закусывать. А Бандил так переживал воспоминания о темной февральской ночи, что весь раскраснелся, словно только что расправился со страшным волком, посягнувшим на его овец.
Раки прогоняло печаль, помогало забыть повседневные заботы. Зарче, сидя за софрой и подперев ладонью лицо, затянул песню:
Нуни из Пустецы стал ему подпевать. Подтянули и другие. Песня зазвенела так громко, что ее было слышно по всему селу и звуки ее донеслись до вод озера, до темного леса, до дальних гор.
— Молодец, Зарче, молодец!
— Поет от всего сердца, — похвалили запевалу старики.
— Дядя Коровеш! Пошли бог новобрачным счастливой жизни, пусть невеста принесет тебе в дом счастье! — чокаясь, повторяли свои пожелания гости.
— Пошли бог счастье и вам! — отвечал каждому старик.
Гьика до сих пор молчал. Он, как и другие домашние, ухаживал за гостями, вовсю угощал их. Друзья развеселили его; он почувствовал неожиданный прилив радости. Сбросил с себя пиджак, расстегнул рубашку и несколько раз приложился к бутылке. Затем огляделся по сторонам, наморщил лоб и покосился на дверь.
— Пойте, веселитесь, пляшите, друзья! — И тут же затянул песню таким громким голосом, словно хотел, чтобы его было слышно и в лесу, и в горах, и по всей округе:
Это была новая песня, которую еще никому не приходилось слышать; она всем очень понравилась.
— А ну, Гьика, спой-ка еще разок! — попросили его гости.
снова запел Гьика, и крестьяне подтянули ему:
Зарче, пошатываясь, подошел к Гьике:
— Эй, друг, поднимайся, давай станцуем! Давай станцуем деволицу!
Деволица — любимый танец албанских крестьян. Его танцуют и на помолвках, и на свадьбах, и на любой пирушке. Танцуют его и дома, и во дворе, и посередине сельской улицы, и в поле — везде и всегда. Деволица словно освобождает от ржавчины повседневных забот, помогает забыть угрозы кьяхи и гнет бея.
— Деволицу, Гьика! Зови музыкантов! — раздались возгласы.
— Я готов, — ответил Гьика, выходя на середину комнаты.
Зарче снял келешэ и крикнул:
— Музыку, музыку сюда!
Образовался круг. Гьика, в расстегнутой рубашке, с лихо закрученными усами, вел танец.
— Тетя Ката, дай-ка мне платок, чтобы лучше вести танец, — обратился он к жене Коровеша и, не дожидаясь согласия, сорвал у нее с головы платок. Посмотрел на товарищей, взглянул на потолок, взял Зарче за руку, другой рукой взмахнул платком и пошел.
Заиграла музыка. Гьика танцевал сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, он извивался всем телом, размахивал платком, кружился на правой ноге, падал на колено и тут же вскакивал.
Все, захваченные этой неистовой пляской, захлопали в ладоши. Пол дрожал под ногами танцующих. Вовсю играли музыканты на волынке, кларнете и скрипке. Громко кричали гости.
— Бум, бум, бум! — в последний раз прогремел барабан, и музыка смолкла. Гьика, весь в поту, принял из рук дяди Коровеша бутылку раки и осушил ее до дна.
— Дай бог новобрачным счастливой жизни! — крикнул Гьика, и все гости повторили это пожелание.
— Молодец, Гьика, дай тебе бог никогда не состариться! — пили за здоровье Гьики гости.
Веселье продолжалось долго, далеко за полночь. В самой большой комнате расположились на отдых гости. Догоравшие в печке поленья освещали пустые горшки и бутылки. Тут же дремала кошка. Все уснули, только Гьику не брал сон. Может быть, потому, что слишком много выпил; голова у него отяжелела, во рту был неприятный привкус. Он то и дело ворочался под буркой, старался заснуть, но никак не мог. В конце концов не выдержал, скинул с себя бурку, перелез через спящих гостей, отворил дверь и вышел во двор. Здесь ему стало немного легче.
Небо было чистое, на нем мерцали звезды, из-за горных вершин показалась луна. По селу перекликались петухи, возвещая, что скоро наступит утро. Все выше поднималась луна, все светлее становилось вокруг. Осветила она и холм Бели. На вершине холма чернел дом Ндреко.
Гьика невольно бросил туда взгляд и сразу же протрезвел — перестала болеть голова, исчез противный привкус во рту, но зато ему показалось, будто пущенный с размаху острый камень рассек его грудь. На этом холме родились и прожили всю свою жизнь его отец, дед и прадед. На этом холме, в этой хижине, родился и он. Там провел свое детство, там женился на Рине, и там же, немногим больше года тому назад, бог послал ему ребенка. Можно сказать, что именно там корни его жизни. И вот, на этом холме, таком красивом при лунном свете, Каплан-бею вздумалось построить себе башню. Вот почему бей и приехал из Тираны в Корчу. Вот почему вызвал к себе кьяхи. Весна — самое подходящее время для постройки. И Гьика должен покинуть дом, который ему так дорог, который — камень за камнем — строили его дед, отец и он сам.
Многослойный автобиографический роман о трех женщинах, трех городах и одной семье. Рассказчица – писательница, решившая однажды подыскать определение той отторгнутости, которая преследовала ее на протяжении всей жизни и которую она давно приняла как норму. Рассказывая историю Риты, Салли и Катрин, она прослеживает, как секреты, ложь и табу переходят от одного поколения семьи к другому. Погружаясь в жизнь женщин предыдущих поколений в своей семье, Элизабет Осбринк пытается докопаться до корней своей отчужденности от людей, понять, почему и на нее давит тот же странный груз, что мешал жить и ее родным.
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
В 1960 году Анне Броделе, известной латышской писательнице, исполнилось пятьдесят лет. Ее творческий путь начался в буржуазной Латвии 30-х годов. Вышедшая в переводе на русский язык повесть «Марта» воспроизводит обстановку тех лет, рассказывает о жизненном пути девушки-работницы, которую поиски справедливости приводят в революционное подполье. У писательницы острое чувство современности. В ее произведениях — будь то стихи, пьесы, рассказы — всегда чувствуется присутствие автора, который активно вмешивается в жизнь, умеет разглядеть в ней главное, ищет и находит правильные ответы на вопросы, выдвинутые действительностью. В романе «Верность» писательница приводит нас в латышскую деревню после XX съезда КПСС, знакомит с мужественными, убежденными, страстными людьми.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?