Она сошла с ума - [29]

– Да. Я познакомился с ней лишь во время съемок той рекламы. Мы никогда не встречались. Но мы – друзья. Вроде того. Может быть. Я даже не знаю, помнит ли она меня. Я бы, конечно, сказал «привет», когда бы снова ее увидел. Но прошли годы с тех пор, как мы в последний раз видели друг друга.

– Но Тайтус сказал ... – ее голос затих.

– Тайтус – ее большой поклонник.

 Она вздрогнула.

– Как и Баба.

– Я предполагаю, что это именно они мечтают пойти с ней на свидание.

 Она пялилась на него, пытаясь вытянуть правду из его глаз. Он пялился на нее в ответ, не мигая.

 Это ее расстроило. Он должен знать о том, что случилось  между ней и Бриджит. В течение нескольких месяцев это было на языках по всей Америке и в Интернете! Но его глаза ничего не показывали. На самом деле, казалось, что он ничего не знает об этой связи.

– Это очень важно для меня. Я хочу знать правду, – сказала она сквозь зубы.

– Я говорю правду.

 Семя надежды вероломно цвело внутри нее, но она не хотела быть разочарованной. Может быть, он сказал правду?

– На чем хочешь, чтобы я поклялся? – спросил он с улыбкой, зависшей на его слишком сексуальных губах. На губах, которые ей снова хотелось поцеловать. Просто мысль о том, чтобы снова его попробовать, заставила ​​сжаться ее сердцевину от восхитительной боли. А ее соски под кружевным бюстгальтером сделать чувствительными.

– Поклянись Богом?– бросила вызов она, стараясь не отвлекаться на его сексуальный магнетизм.

– Это – слишком легко. Я – католик. Мой Бог с легкостью прощает убийц, не то, что лжецов.

Становилось на самом деле неловко. Она пялилась на пол, сейчас неуверенная. Замешательство и опасения сражались с ее эндорфинами, последние побеждали. Просто то, что она смотрела на него, заставило ее почувствовать тысячу стрел сожаления, прокалывающих ее тело и напоминающих ей о том, что она отпускает.

– В действительности, Бриджит – не мой тип. – тихо заметил он.

 Она подняла голову, чтобы снова встретиться с ним глазами.

– Не твой тип? Как она может быть не твоим типом? Она – тип каждого мужчины! – это вышло глупее, чем она хотела. Простой звук имени этой женщины на его губах заставил ее кровь вскипеть.

 – Не мой. У меня вкус ... получше.

 О боже, сейчас она хотела, чтобы эта сучка могла слышать этот разговор. Или, может быть, она разговаривала с непревзойденным игроком. Игроком, владеющим  миллиардами. Что делало его гораздо более опасным для игры.

– А кто в твоем вкусе? – Проклятье, сучка, напрашиваешься?!

 Сейчас его глаза тлели от внутреннего огня.

– Ты.

 Она хотела закатить глаза, но не смогла. Его интенсивный взгляд держал ее в плену, и она не могла отвести глаза. Либо он был законченным лжецом, либо говорил правду. Но, опять же, значило бы для него что–нибудь, если бы он спал с этой женщиной, или нет? Если бы она его не выбрала, то это была бы больше ее потеря, чем его. Это была голая правда. Отвергнуть самую высокую ставку, которая, к тому же, пришла от единственного человека, который по–настоящему пробудил ее чувственность всего несколькими поцелуями, – это было отчасти ... иронично. Нет, трагично.

 Все из–за того, что она ревновала к этой хватающейся–за–рычаг пуме.

– Интересно, почему ты делаешь проблему из того, что не имеет отношения к нашей ситуации?

 Он говорил так, словно на самом деле не знал об ее чересчур общественно–известном дерьме с Бриджит. Может быть, он действительно вообще ни о чем не был осведомлен? Он был европейцем. У него была своя собственная звездная карьера в автомобильных гонках. Зачем бы ему беспокоиться о слухе, касающемся американской знаменитости, когда, по словам Нуши, он был практически королевских кровей? Медичи, с ума можно сойти! В Европе он был элитой. Зачем бы ему беспокоиться о ее грязном белье? На самом деле, кем, черт возьми, она была в мире Джанфранко Золдатти?

 Никем?

 Теперь она была ужасно смущена по совершенно новой причине. Как самонадеянно  это было с ее стороны.

 Кусая свою нижнюю губу, она снова опустила глаза в пол, чувствуя себя слишком уязвимой. Глупой. О боже, она должна была казаться мелочной, неуверенной дурой. Нет слов, чтобы описать ущербность такого рода. Молчание было лучшим выходом.

 Земля, откройся и проглоти меня целиком. Сейчас!

– Кажется, ты имеешь что–то против Бриджит. Что бы это ни было, это – не мое дело, и мне действительно все равно. Тем не менее, я хотел бы заверить тебя на этот счет. После того, как мы сняли ту рекламу, мы никогда не видели друг друга снова. Наша связь была краткой и исключительно деловой. Я не знаю, что нужно, чтобы убедить тебя, и не вижу смысла в том, чтобы это делать, но я не позволю тебе отказаться от выполнения нашей сделки по такой несущественной причине. Ты должна придумать что–то получше.

Конечно же, он был прав. Ох, блин, о чем она думала? Почему она саботирует свое собственное шоу из–за этой женщины? Это лишь показало, что Бриджит до сих пор ей владела.

Какая разница в том, что у него был секс с этой «пожирательницей» мужчин? Была ли она готова принять вызов, состоящий в том, что эта сучка возглавляла карточку подсчета очков этого мужчины? Анушка была права. Он купил ее девственность за пятьдесят миллионов долларов. Это должно было убедить Валенну в том, какой «драгоценной» она была для этого мужчины. Того же самого мужчины, который практически объявил себя победителем во время ее  пресс–конференции! Если это не было проявлением того, как сильно он ее хотел, то она не знала, что это было.