Он и Она: тайный шифр сказки отношений - [15]

Таков божественный промысел, обеспечивающий в мире порядок вещей. Нарушение этого порядка, закона причинно-следственных связей, вносит хаос и смуту и в мир людей, и в мир богов. А потому порядок должен быть восстановлен, сюжет завершен. С этой точки зрения предопределенность уже не выглядит пугающей и фатальной. Все просто – предопределенность в том, чтобы восстановить нарушенный порядок, пройти свой урок, получить новый опыт, а значит – привести систему к более высокому уровню развития, либо в ближайшей перспективе, либо в отдаленной.

Получается, в предопределенности нет ловушки, как таковой, есть проявление закона причинно-следственных связей. А также отражение эволюционных сил, которые, на первый взгляд, проявляются как сложнейшие перипетии жизненного сюжета.

Есть еще один важный момент. На основе чего Брунхильд принимает решения? Нетрудно увидеть, что это – «тени прошлого», чувство фатальной обреченности. Подобное основание в корне ошибочно. Брунхильд, а вслед за нею и многие люди, путают «фатальную неизбежность» и «законы развития жизненного сюжета». «Фатальная неизбежность» порождается страхом жить счастливо, неумением жить с радостью. Тогда как «законы развития сюжета» происходят от целей эволюции и таинственной игры «линий вероятностей». Мудрецы говорят, что боги способны на основе знания целей эволюции, играть с вероятностями событий, порождая затейливый жизненный сюжет. Эту способность, согласно преданиям, они передали и человеку.

Если бы Брунхильд не «загружала» бы себя «фатальной неизбежностью», а, вспомнив о том, что она богиня, поиграла бы «линиями вероятностей» событий, то ее решения были бы совсем другими. И вместо драматического и трагического сюжета мы с вами наслаждались бы красивой историей любви. Но вот вопрос – была бы эта история так полезна для нас предупреждениями и другой важной информацией?…

Когда мы рассуждали об этом с Ольгой, она сказала, что тоже принимала решение на основе «фатальной неизбежности» несчастья. Она отклонила предложение возлюбленного жить вместе, потому что боялась. Она не верила, что «все может быть хорошо», боялась быть счастливой. У нее в ушах стучали слова мужа о том, что она не сможет жить ни с одним мужчиной. Страх – плохой советчик в принятии решений, он блокирует способность женщины играть с «линиями вероятностей» событий, лишает ее легкости.

Чтобы вернуть Ольге способность принимать решения и действовать на основе «законов развития сюжета», сознавая цели собственной эволюции, мы начали с ней сочинять сказки и разыгрывать их в песочнице. Дело в том, что именно сочинение сказок «тренирует» нашу способность играть «линиями вероятностей». Правило просто – с любым героем может произойти любое событие, но автор должен наблюдать его в развитии и довести описание до логического конца. Если бы такую работу Один предварительно провел с Брунхильд, их отношения с Сигурдом сложились бы совсем иначе. Поэтому сказкотерапевты просят сочинять сказки, истории с красивым достойным финалом. Ведь это – наша жизненная программа, символическая схема развития определенного сюжета отношений, задействованного в жизни.

Но вернемся к героям древней истории и посмотрим на нее со стороны Сигурда. Мы приоткрыли завесу тайны над предопределенностью Брунхильд. Но вот вопрос: почему же Сигурд, самый храбрый человек на свете, талантливый воин, так безропотно и покорно принимает ее волю? Оттого, что она бывшая валькирия и ее слово сильнее слова обычной женщины? Или дело не только в этом?

Сигурду, как и любому достойному мужчине, нужна ЦЕЛЬ. Прежде, у него были разные цели – восстановить справедливость, отомстить за отца, забрать сокровища Фафнира. Он встречается с Брунхильд в тот момент, когда у него нет цели. Он просто живет, доверяя дороге. В таком состоянии его можно повернуть куда угодно. При условии, конечно, что этот поворот будет связан с каким-нибудь правым делом.

Брунхильд, если б была женщиной со стажем, могла бы воспользоваться ситуацией и сформировать у Сигурда актуальную цель – жениться. Но она не женщина, а бывшая валькирия, которая только начинает путь женщины. А потому – упускает этот момент.

У Брунхильд была возможность сформировать у Сигурда и другую цель – проверить чувства, продержавшись полгода, а также собрать знания о том, как строить семейную жизнь. Она могла бы сказать так: «Мы расстаемся с тобой на полгода, чтобы проверить наши чувства и подготовиться к свадьбе. Я – пройду обучение у мудрых и достойных женщин, чтобы стать тебе хорошей женой. А ты – найди достойнейших мужей, и проси, чтобы они тебя научили строить отношения в семье. Пусть время станет судьей наших чувств и клятв, и пусть лучшие мужчины и женщины расскажут нам о том, как создавать и сохранять семейное счастье!». В этом случае цель ясна – полгода отводятся на обучение и проверку чувств. Даже если чувства не выдержат испытания, знания останутся, а это – уже благо.

Но речь Брунхильд неконкретна: «Нам нужно расстаться на полгода, я должна найти брата Аттилу, и попросить его все подготовить к нашей свадьбе». Кроме того, она не разрешает Сигурду сопровождать себя к брату. В таком контексте полугодовое расставание не является для Сигурда аргументированным, он не понимает его цели. Ему нужно будет занимать себя чем-то в течении года.