Омерта десантника - [56]

– Узнал, урод? – раздался над головой Смирнова трубный, точно усиленный рупором, голос.

Чуть приподняв голову, Смирнов узнал широкоплечую квадратную фигуру и седую голову полковника Бондарева из управления по борьбе с оргпреступностью.

– Что за дела… – начал было Смирнов, но Георгий Иванович оборвал его, ударив по почкам ботинком сорок шестого размера.

– Все, Смирнов, – пророкотал милицейский полковник и без особого труда одним рывком поднял «палача удачи» на ноги.

Водитель-напарник в этот момент по-поросячьи взвизгнул, но один из ребят в масках успокоил его своим, не менее тяжелым, чем у полковника, ботинком. В физиономию Смирнова врезался бондаревский кулак, ломая переносицу и отбрасывая наемника к борту собственного джипа. Следующий удар переломал бывшему ефрейтору сразу два ребра. Смирнов не смог сдержать стона, переходящего в вой. Бондарев в буквальном смысле месил его, нанося калечащие, страшные удары.

– Мне на тебя пулю тратить жалко, – прорычал, нанеся очередной удар корчащемуся у колес автомобиля Смирнову, полковник. – Я тебя в асфальт втопчу, гнида!

Бондарев вторично поднял на ноги бывшего ефрейтора, привел его в чувство хлесткой пощечиной.

– Мразь холуйская, – проговорил Георгий Иванович, уперев в перебитую переносицу ствол своего табельного пистолета. – Сегодня я тебя наказал за езду в пьяном виде и за баловство с оружием во внеурочное время. Завтра я переломаю тебе хребет и раздавлю все твои кендюха… И то же самое будет с твоими хозяевами. Передай им это! Особенно господину Маркину напомни о нашей дружеской беседе в ДРА. Лично передай, ясно?!!

С таким напутствием Бондарев распахнул дверцу джипа и швырнул туда «палача удачи», точно тряпичную куклу. Смирновский водитель вскочил в машину сам, подгоняемый при этом пинками ребят в масках. Машина тут же тронулась с места, чуть не врезалась в забор, но сумела-таки вырулить из злосчастного переулка.

– Теперь этому гаду бюллетень потребуется, – только и произнес майор Ушаков, руководивший действиями ребят в черных масках и лично вытащивший «палача» из авто.

– Я объявил этим тварям войну, – проговорил в ответ Георгий Иванович. – И жду ответных действий.

– Хотите стать живой мишенью? – переспросил Адмирал. – Приманкой?

– Я приманка, ты охотник! – улыбнулся Бондарев. – Они попробуют убить меня. Чуют ведь, что я теперь за просто так с них не слезу. Думаю, ты и твои ребята не упустят киллера. Расколоть его на признание я сумею… Ну а потом придет час тех данных, что сумел добыть Сафронов. И в Афганистане, и в генеральском коттедже. Шубин, Уткин и Лорд будут отвечать по всем статьям.

Удар-защита… «Мешок» по имени Митя перестает улыбаться. Через мгновение чуть сложнее – удар-защита-контратака. Уход, блок, ответный удар… Все – чистая победа!

– Береги «грушу», Полковник, – произнес Митя, массируя челюсть и не торопясь при этом подниматься на ноги.

– Я что, должен буду драться на боях без правил, а Флягерс и его коммерческие партнеры будут на меня ставки делать? – спросил, разминая кисти рук, Сафронов.

– Лишние вопросы, Полковник, – только и ответил продолжавший сидеть на матах Митя. – Ладно уж, скажу. Такие персонажи, как Флягерс, даже срать за просто так не сядут, а непременно на собственных грядках устроятся, чтобы на удобрении сэкономить. Семен Семенович насмотрелся западного видеофуфла про бои без правил и устроил нечто подобное прямо здесь.

– Еще одна «комната отдыха»?

– Зал художественной самодеятельности, – кивнул Митя, перестав массировать подбородок. – Причем, как говорится, до победного конца, то есть до жмурика… И имеет Флягерс с этих боев двойную выгоду. Знаешь, каким образом? Вот надо кого-то сидящего в этих стенах убрать. Так Семен Семенович выставляет этого «кого-то» на бой, а за «заказ» берет деньги. А после еще и ставки, и плату за «входной билет».

– А если тот, кого «заказали», победит?

– Его добьют в следующий раз. Флягерс подберет соответствующего противника, не сомневайся. Еще один бой, еще одна ставка… Тебя ведь, Сафронов, тоже заказали.

Митя поднялся на ноги, обаятельно улыбнулся, оценивающе оглядев худую жилистую фигуру Сафронова.

– Здесь прослушивающих устройств нет, Митя? – спросил Роберт Сергеевич.

– А если есть? – продолжая улыбаться, вскинул вверх брови Митя. – Я ведь пошутил, Сафронов. Чтобы ты в бою гладиаторском злее был. Никто тебя не заказывал. Проиграешь, пару недель в больничке отваляешься и снова сюда.

– Трупы, стало быть, оформляют как несчастные случаи, самоубийства… – не спросил, а буднично констатировал Сафронов.

– Это уже твои фантазии, – заметил Митя.

– Откуда ты такой веселый? – не удержавшись, поинтересовался Сафронов.

– Из города Иркутска… Вот, послушай анекдот тюремный. – Митя улыбнулся еще шире и не без актерского таланта, в лицах, поведал Сафронову следующую историю:

– Привели в камеру новичка-первохода. А на ужин всем заключенным принесли по пайке хлеба. Вдруг откуда-то выскочила крыса, выхватила у новенького пайку и кинулась бежать. Пацан не растерялся, кинул ботинком в крысу и убил ее. Пахан говорит:

– Что же ты, пацан, наделал?! Ты завалил нашего товарища.