Омен. Дэмьен - [17]

Джоан уверовала наконец, что Бог выбрал ее своей посланницей. И хотя Бугенгаген пытался сделать когда-то своим духовным последователем Майкла, выбору его не дано было осуществиться. Но на той встрече присутствовала Джоан – она слышала все и поняла, что это не было простым совпадением. И та Сила, что привела ее семь лет назад в кафе, заставляла теперь сделать так, чтобы новый Антихрист не дожил до своего тринадцатилетия. Ибо в этот день Антихрист узнает, кто он, и тогда уничтожить его будет практически невозможно.

Джоан выпала участь Кассандры: ей никто не верил. Все, кто ее раньше знал, подшучивали над ней и утверждали, что пророчества Джоан – это очередная блажь, которая скоро пройдет. Люди незнакомые шарахались от нее как от безумной.

До некоторого времени и сама Джоан не вполне была уверена в здравости своего рассудка. Еще неделю назад ее мучили сомнения. И тут ей поручили сделать репортаж о раскопках в замке Бельвуар. Она давно ждала этого момента. Бродя среди раскопок, Джоан обнаружила останки двух мужчин, живших, без сомнения, в ХХ веке. Она легко опознала их. Очень внимательно рассмотрела Джоан и стену Игаэля.

Вот тогда-то она и решила лететь в Штаты, чтобы рассказать Ричарду Торну правду.

Надо было предупредить о страшной угрозе всех тех, кто находился уже в непосредственной опасности, ибо Сын Дьявола пребывал среди них.

Трудная и опасная была эта миссия, но Джоан стремилась выполнить ее с тем экзальтированным восторгом, который свойствен только истинно верующим.

3

Столовая в чикагском доме Торнов, отделанная темными деревянными панелями, выглядела элегантно, мебель была изготовлена из хромированного металла в сочетании со стеклом и мягкой коричневой кожей. Обычно Торн завтракал в светлой и просторной комнате рядом с кухней. Но сегодня это был не совсем обычный завтрак и Ричард решил перекусить в более строгой обстановке. Для встречи с Бухером он выбрал столовую.

Они уже доедали грейпфрут, но ни один из мужчин так и не мог решиться заговорить о деле, ради которого, собственно, и была назначена сегодняшняя встреча.

– И когда же вы планируете открыть эту выставку? – спросил Бухер, проявляя нарочитый интерес к археологическому хобби Торна.

– Это зависит от того, когда из-за границы прибудут последние контейнеры, – пояснил Торн. – Ориентировочно мы планируем ее к Пасхе. А твой доклад, Поль, был просто великолепен. Я никак не могу понять, как ты умудрился подготовиться к нему всего за месяц.

– Но… – протянул Бухер, соображая, как бы поскорее коснуться в разговоре необходимой темы. – Но… я не уверен, что осуществление этого проекта надо начинать с ходу, без полной поддержки всей нашей верхушки.

– М-да, к тому же, насколько я понял, Билл Ахертон против проекта.

– Да, и я ему доверяю. Тебе тоже следует доверять Биллу. Он, конечно, не из этих скороспелых всезнаек, но дело свое знает. – Торн отхлебнул глоточек кофе. – Я бы советовал тебе наладить отношения с Биллом. Это подстегнуло бы твое продвижение в компании.

Бухер понимал, что его следующее заявление связано с определенным риском, но все же решился:

– Ричард, если Билл Ахертон не прекратит травить меня и моя карьера будет зависеть от каких-то реверансов в его сторону, то, может быть, лучше мне уволиться из компании?

– Чепуха, – возмутился Торн. Затем с улыбкой добавил: – Твое время еще придет.

Бухер, торжествуя в душе, удовлетворенно кивнул.

– Ладно, – согласился он, – отброшу пока эти мысли. – А про себя подумал: "Пока, до того момента, когда действительно придет мое время".

Закончив завтрак, мужчины спустились к автомобилю. Торн, несмотря на смерть тетушки Мэрион, вынужден был лететь в Вашингтон, где у него была назначена важная встреча. Водитель лимузина поджидал его, чтобы отвезти в аэропорт. Прощаясь, Торн обратился к Бухеру:

– Ты придешь на день рождения мальчиков в этот уик-энд? В домик на озере?

– Ни за что не упущу такую возможность, – подыграл Поль Торну в попытке загладить их отношения. Он с удовольствием принял необходимое условие этой джентльменской игры. – А озеро уже замерзло?

– Спрашиваешь! – Торн положил руку на плечо Бухеру. – Захвати с собой коньки.

Поль, улыбнувшись, помахал Ричарду рукой и заспешил на угол ловить такси. Внутренне он покатывался со смеху, представляя себе Билла Ахертона на коньках, в накинутых поверх тройки пальто и шарфе, спотыкающегося на льду озера. Вот будет потеха.

Взявшись за ручку автомобильной дверцы, распахнутой Мюрреем, Торн услышал за спиной женский голос, принадлежащий, очевидно, англичанке:

– Мистер Торн? О, мистер Торн!

Он оглянулся и увидел необычайно привлекательную женщину, которая неистово махала ему, бросившись наперерез. На ней было ярко-красное шерстяное пальто с пушистым меховым воротником такого же цвета, красные перчатки, черные кожаные сапоги на высоких каблуках. На плече висела большая кожаная черная сумка. Улыбка у незнакомки была совершенно обворожительная, но какая-то неуловимая натянутость скользнула в ней.

На секунду-другую Торн опешил. Что-то знакомое почудилось ему в облике этой сногсшибательной женщины, но он наверняка знал, что не встречал ее раньше. И тут Ричард наконец вспомнил, где он видел эту женщину: на одном из слайдов Уоррена она стояла подле фигуры Вавилонской блудницы.