Омела в снегу - [17]

После того как её подёргивания прекращаются, выхожу из неё и переворачиваю. Я целую каждый сосок, прежде чем спускаюсь ниже её живота и целую клитор. Нежно приласкав её сладкие местечки, я встаю, иду в гостиную и выхватываю из-под ёлки её подарок.

Я возвращаюсь и обнаруживаю её в том же месте с гигантской улыбкой на лице. Я посмеиваюсь, усаживаясь на кровать рядом с ней и протягивая маленькую коробочку.

Привстав, Ноэль берёт подарок, и глаза у неё мерцают от волнения, когда она вскрывает её. Как только сорвана бумага, она открывает длинный тонкий футляр и вынимает цепочку.

— Что это? — спрашивает она, держа на ладони золотое колье.

— Фактически это твой голос, — когда она смотрит на меня вопросительно, я указываю на волнообразные подъёмы, которые проходят в середине цепочки. — Слушая твои записи так много раз, думаю, я их запомнил, так что взял несколько слов и облачил эти звуковые волны в золото. Три небольшие строчные секции показывают те слова, которые я больше всего любил слышать от тебя.

Она смотрит на меня с непролитыми слезами в глазах.

— О чём в них говорится?

— Я люблю тебя.

Она бросается в мои объятия, прижимаясь ко мне. Я так же яростно вцепился в неё, желая, чтобы она знала, что я говорю правду.

— Я тоже тебя люблю, Алекс.

Я притягиваю её ближе, целуя и утирая ей слёзы.

— Я полюбил тебя с того момента, когда услышал твой голос. Спасибо за то, что приехала сюда и стала моим рождественским чудом.

Эпилог.

Ноэль

Рождественский Сочельник, пять лет спустя.

— А если не будет света? — спрашивает Николас с лёгким страхом в глазах.

— Твой отец — величайший лесоруб, который когда-либо жил. Он не позволит чему-либо произойти с нами. Кроме того, если электричество отключат, мы проведём Рождественский ужин перед камином. Это должно быть весело, — его глаза проясняются от такой идеи, и я целую его в лоб, подворачивая одеяло. — Доброй ночи, любимый мой. Поспи. Санта будет здесь очень скоро.

— Спокойной ночи, мамочка. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Я закрываю дверь в его комнату и спускаюсь вниз. В нашей спальне нахожу Алекса, вытаскивающего железную дорогу от Санты, которую Николас попросил на Рождество.

— Он спит?

— Даже близко нет. Лучше немного подождать, прежде чем мы положим это. На всякий случай.

Алекс кладёт игрушку и подходит ко мне с соблазнительным блеском в глазах:

— Хм. Интересно, чем бы таким нам заняться, пока мы ждём. На что мы можем потратить это свободное время?

Я хихикаю и растворяюсь в нём, обожая чувствовать его напротив себя. Мы живём здесь, в нашем домике, в течение последних пяти лет, и каждый день, что мы вместе, лучше, чем предыдущий. Я всё ещё безумно люблю своего мужа, и если он не может держать свои руки подальше от меня, значит, он чувствует то же самое.

Наш маленький мальчик, Николас, появился на свет через девять месяцев после нашего первого совместного Рождества, и мы решили подождать некоторое время и посмотреть, захотим ли ещё детей. Алекс и я — простые люди, и мы не хотим большую семью. Несколько лет прошло после рождения нашего сына, и мы решили, что наше трио идеально.

— Мне кажется, ты собирался пожарить зефир? — я издаю стон, когда язык Алекса встречается с моей ключицей.

— Вот что я тебе скажу. Ты позволишь мне полакомиться твоей киской, а потом я сделаю тебе зефир.

— Похоже, ты даже не пытаешься что-нибудь выиграть здесь, — я смеюсь, позволяя ему расстегнуть мои джинсы.

— Детка, у меня есть ты. Всё самое важное я уже выиграл.

Мой смех превращается в ещё один стон, когда Алекс становится передо мной на колени, целуя все правильные места.

Он так подходит мне, что иногда в это даже не верится. Возможно, я почитаю ему сегодня вслух новую книгу Руби Диксон «Праздник на Ледяной Планете». Он ждал последнюю Варварскую историю, и ему понравится, когда я доберусь до сексуальных сцен.

Я закрываю глаза и улыбаюсь, думая, что это может быть нашим лучшим Рождеством.

Конец.