Олигарх (Весна олигарха) - [17]

– Этот урод успел что-то сделать ? Он ударил тебя?

– Нет. – Еле слышный шепот сквозь зубы. Понимала, что если сейчас всё расскажет, Лавров от Гришки живого места не оставит.

Изрядно подвыпивший Гриша пошел провожать Весну. Не смотря на ее заверения и отказы, он уцепился за нее как банный лист. Схватил крепко и потащил к выходу. Уже в гардеробной пытался поцеловать. Еще, как назло, Игорь вышел на перекур и не видел этого пьяного представления своего друга.

Когда Гриша выволок ее из зала, Ксюша упиралась из всех сил. Цеплялась руками за всё, что попадалось на пути: стул, дверной косяк, потом схватилась за деверь. Поразило, что никто не вступался, охранник ленивым взглядом наблюдал за происходящим, никак не реагируя на явную агрессию парня f0884d. Хотя, возможно, уже привыкший к темпераментной публике, он попросту не обращал внимания на «Мексиканские страсти» молодежи. Ксюша до последнего сопротивлялась, не смотря на то, что силы явно были не равны. И в какой то момент ей повезло, она сумела выдернуть руку из его ладони, но не удержалась и пошатнулась, потеряв равновесие, отлетела по инерции назад ощутимо ударяясь спиной об угол стены. Тонкая короткая дубленка не спасла от удара, хотя наверняка должна была смягчить его. Однако, и того, что почувствовала Ксюша, ей хватило. От боли в глазах заискрилось, звездочки мелькали, превращаясь, в яркие пятна, но в тот момент было неважно, потому, как уже через секунду в пояснице запекло, и ужас сковал ее тело и сознание. Стало жутко,и больше от воспоминаний, чем от болезненного спазма. Она слишком хорошо, слишком отчетливо помнила эти ощущения.

Лавров подошел к Весне впритык. Остановился совсем рядом с ней. И ощутил, как она напряглась еще больше, как еще в сторону не дёрнулась.

– Ты меня боишься что ли? – спросил слишком резко. Не верилось ему в это, но ее поведение говорило об обратном.

– Нет...– судорожный вздох. – то есть, да. – и снова в глазах напряжение.

Ксюша путалась в ответе, себя не понимая, потому как ответила она утвердительно, но в тоже время отрицательно покачала головой. А потом словно одумавшись, пришла в себя и затараторила.

– Нет. Нет… Кир, конечно, нет. – будто себя убеждала, уговаривала, устало выдохнула и после небольшой паузы добавила, – Ты только не трогай меня. Ладно?

Он уже ничего не понимал, и с этим надо было что-то делать. Попытался присмотреться к Ягодке и обалдел просто. Понял, что его смущало в ее поведении. Она за пять минут ни разу не пошевелилась, ни одного жеста, ни поворота, ни единого шага не сделала. Хотел у нее спросить, что случилось, но, как только глянул на нее, передумал. Она сейчас точно не ответит.

Ксюша в очередной раз зажмурилась, а потом надела на лицо маску невозмутимости и нескрываемого пренебрежения. Только Кира мало волновали ее выпады, он сам кого хочешь, при желании, взглядом к месту пригвоздит, и ее, в том числе, если понадобится.

Кир громко выругался. Уговаривать ее он не собирался.

– Пошли, – схватил ее за руку. Ладонь оказалась просто ледяной.

– Ты замерзла. Дрожишь вся! Какого хрена!

– Да. Здесь холодно, – согласилась она. Как еще зубами стучать не стала. Не удивительно конечно. На улице дубак, а она в тонких колготках. Кир потянул ее за руку.

– Ты нормальный?! Я просила не трогать меня! Уйди!

– Только с тобой. – приторно сладким голосом пояснил он.

– Я не могу идти. У меня спина болит. Не жди меня. Вон сумочку мне подай, пожалуйста и иди.

– Где болит? – прошелся ладонью по ее спине, будто мог что-то понять или нащупать. – Он все-таки тебя ударил?

Она не стала ничего объяснять.

– Кирилл, – обратилась уже спокойно. – Ты не жди меня, не мерзни.

– Я смотрю, ты сегодня совсем не в себе. Глупость за глупостью морозишь.

Повернулся так, чтобы было удобнее ее поднять.

– Я отнесу тебя. Скажи только, где именно болит? Где? Не молчи, говори! – спросил, тревожно. – Ну, же, говори!- поторапливал ее, теряя терпение.

– Поясница.

Лавров кивнул.

– Я аккуратно. Не бойся, слышишь? – будто с ребенком разговаривал. – Только не дергайся. Я осторожно. – Шептал успокаивающим тоном. Уговаривал.

Он присел так, чтобы ей удобно было обхватить его за шею.

– Давай, Ягодка, цепляйся. – Она положила руки ему на плечи. Кирилл ужаснулся. Ее руки напомнили ему плети, такие же безжизненные, не было в них силы... Словно марионетка, которой перестали управлять. Он приподнял ее так, чтобы Ксюша могла оставаться в неподвижном состоянии. Уцепился крепко за бедра. Если схватить выше, за талию, или ниже под ягодицами, то можно навредить. Она потеряет равновесие и стопроцентно покачнется.

– Так, осталось самое сложное, – Лавров аккуратно поставил Ксюшу возле машины. – Надо как-то забраться во внутрь.

Он открыл дверцу. Осторожно развернул ее спиной к машине. – Приседай с прямой спиной. Я придержу за плечи. – Он усадил ее аккуратно, бережно,а ей почему-то стало стыдно. Не хотелось, чтобы Кир испытывал к ней жалость. Ей этих сочувственных взглядов на всю жизнь хватило. Она прикрыла глаза, мечтая повалиться сквозь землю.

– И часто у тебя такое случается? – услышала беспокойство в его голосе. Не было там любопытства. И это хорошо. Иначе, она бы точно не выдержала. Ну, или выдержала, но разочаровалась, в очередной раз, а этого не хотелось. Не хотелось разочароваться в Лаврове. Она и тогда уехала, чтобы все осталось правильно. Красиво. Чтобы не было той грязи и лицемерия. Жалости и лицемерия ей хватило сполна. На всю жизнь хватит. Каждый считал тогда своим долгом прийти и "утешить бедную девочку". Так мерзко, унизительно было наблюдать это фальшивое беспокойство, до сих пор противно вспоминать.