Ольга и Константин - [13]

Константин, и верно, подошел к двум сгребающим скошенную трапу девушкам, подняв оставленную кем-то косу, взмахнул ею раз и другой.

Первые взмахи удались короткими и неловкими, к тому же он как бы запинался, переступая… Но раз от разу движения рук и корпуса становились свободней и шире, им сопутствовал звучный хруст срезаемых стеблей, а шаг косца сделался легким и размеренным.

— Помню, а? — с радостным удивлением сказал себе Константин. — Умею еще… Уме-ею! Уме-ею!

И пошел, и пошел, углубляясь в массив нетронутых, плотно поднявшихся трав, и они склонялись, дружно никли перед ним.

— Ишь, как озверел мужик…

— В охотку пошло, видать, соскучился по этому делу.

— А он черный-черный, подружки, а глазом сверкает завлекательно! Ей-ей, сомлеют от его городские.

Так посмеивались зрители под ветками ивняка, а Ольга Морозова, подошедшая с другой стороны куста, услышала пересуды и, сузив глаза, глянула на луговину. Затем, вряд ли вполне контролируя себя, отломила прут и зашагала к косившему.

Городские помощницы, устав от непривычной работы, вольно разлеглись на свежей копне, тоже подуставший Константин остановился, отирая пот со лба, и как раз подошла Ольга.

— Ну? — спросила, еле разжимая зубы, и ее лицо сейчас виделось Гогуадзе совсем незнакомым. — Показываешься, да? Малец уж давно как дома, без него обедать ни в какую, а он размахался, девкам угождая… Долго ты им еще стараться будешь?

— Почему — им? — удивился Константин. — В колхозе каждая работа на всех идет, разве нет? О-ой, какую ты палку принесла. — Он потрогал толстый прут в ее руке. — Значит, если обедать опоздал, так меня с палкой искать надо?

Осознав причину ее гнева и радуясь ему, теперь улыбался, довольный, а Ольга застеснялась, что выказала себя.

— Да это я так… Сломила комаров отгонять. Ты совсем ума лишился, по такому солнцу махать! Полднем кто косит? Голова сгорит.

— Не-ет, солнце — хорошо! — поднял к небу радостное лицо Константин. — И косить — хорошо! А ты еще лучше.

Она поняла, что сейчас он прилюдно обнимет ее, еще поняла, как хочет этого и, страшась всего, а более чужих глаз, повернулась и едва не побежала прочь.

— Э-эх, как ни приятно на чужую любовь глядеть, а все завидно! — рассудила среди примолкших женщин Настасья Тихомолова, провожая взглядом две удаляющиеся лугом фигуры. — И-и пошел за ней миленочек, как теленочек… Верно, и я сегодня своего Петю приголублю, если вдруг трезвый заявится!

Участковый уполномоченный Шалыгин был молод, от этого на людях всегда необыкновенно серьезен, по сейчас, разглядывая с Володей Морозовым его улов, сбросил маску суровой официальности.

— Хороши, пучеглазые, — оцепил, осторожно шевеля раков, угрожающе топырящих клешни. — Хотя крупных мало. Крупных надо ночью, на свет ловить. Под обрывом у старого моста у них нор много.

— Ага, там глина… Еще на лягушек здорово лезут и на дохлую рыбу. А у вас пистолет всегда с собой? — с затаенной надеждой взглянуть на оружие спросил Володя.

— А на кой он мне всегда? — удивился Шалыгин. — Дома в сейфе лежит. Ну не сейф, а ящик такой, железный… В общем, храню, как положено. — Он отер ладони о голенища сапог, разогнулся и взял фуражку с перил крыльца. — Видно, твои не скоро будут. Передай, чтобы в сельсовет зашли, я там задержусь.

— Ладно, скажу.

Участковый вышел за калитку к своему мотоциклу, сев в седло, нажал ногой педаль стартера. Двигатель фыркнул, заработал, а с улицы в проулок завернули те, кого он ждал, и Шалыгин заглушил мотор.

— Здравствуйте, Ольга Алексеевна, — сказал Морозовой и кивнул Гогуадзе: — Здравствуйте.

— Здравствуй, Сергей Яковлевич. — Ольга с удивлением и тревогой взглянула па калитку своего дома. — Никак, к нам… Уж не Володя что натворил?

— Да нет, он у вас парень выдержанный, — Шалыгин вздохнул и отвел глаза. — Тут такое дело… Пришла, понимаете, телефонограмма из райотдела, разыскивают родственники этого гражданина, — мельком глянув на Константина, достал записную книжку, перелистнул страницы. — Вот: Го-гу-адзе Константина Сергеевича, проживающего в городе Рус-та-ви… Запрашивал ваш отец Го-гу-адзе Карло Несторович, после в райотдел по телефону невеста звонила, беспокоятся очень, спрашивали о местонахождении района…

— Откуда — отец? Какая невеста? — изумился Гогуадзе, посмотрел на Ольгу и вплотную шагнул к участковому. — Ты что говоришь? Несторович — это дядя мой… А какая невеста?!

— Уж это ты сам знать должен — какая, — горько усмехнулась Ольга. — А на человека орать нечего, он не своей волей приехал, должность заставила… Вы уж тут разбирайтесь сами, мне недосуг разное слушать.

И ушла, держась как можно прямее.

Гогуадзе метнулся за ней, вернулся и схватил участкового за плечи.

— Слушай, дорогой, я тебя не знаю, ты меня не знаешь, я тебе плохого не хочу, так зачем мне несчастья хочешь? Я сейчас хорошо с тобой говорю, а могу плохо сделать! Какой мне отец Карло может быть, если я отчеством Сергеевич, сам читал? Откуда невесту взял, когда меня два раза… Нет! Три раза женить хотели — я спасибо говорил и скорее в рейс собирался. Теперь сам жениться хочу, а ты мне мешать приехал! Зачем?!

С каждым словом встряхивал и встряхивал участкового, козырек фуражки сполз тому на нос и, только употребив усилие, Шалыгин освободился наконец от крепких рук.