Оленьи сказки - [4]

– Не бойся, глупенькая, я тебя не осуждаю. Не поверишь, но раньше и я с такими же глазами стояла у зеркала. – Рута говорила тихо и медленно, чтобы не испугать олененка еще больше.

Она плавно опустилась на колени, ведь из-за разницы в росте выглядела угрозой.

– А я принесла тебе подарок. Не духи и не украшения, конечно, но думаю, тебе понравится.

Олененок пристально смотрел на нее, и Рута невольно поежилась: взгляд выглядел очень осмысленным. Она знала: олени совсем не глупые, но все же умение проникновенно вглядываться в глаза собеседника было присуще только людям, пусть и не всем. Руте казалось, олененок прямо сейчас начнет говорить, и ее бы совсем это не удивило, слишком уж серьезной и сосредоточенной чудилась мордочка перед ней.

Несколько минут они молча глядели друг на друга. Олененок медлил и только мялся в углу, и тогда Рута осторожно протянула руку вперед.

– Я тебя не обижу, ты в безопасности.

Рута старалась вложить во взгляд и голос всю мягкость, что у нее нашлась. Почему-то сейчас, когда она стояла перед напуганным детенышем, ей было очень важно, чтобы ей доверились, приняли, ответили на ее тепло. Глубоко внутри все болезненно сжималось от осознания того, что она снова может оказаться отвергнутой. Прошлые обиды так некстати решили напомнить о себе.

Рука подрагивала, время тянулось как никогда медленно, и Рута уже готова была сдаться, как вдруг в раскрытую ладонь ткнулся холодный мокрый нос. Она осторожно провела рукой по мордочке, и олененок доверчиво зажмурился. Рута сама не знала почему, но внутри разлилось приятное тепло. Давно забытое ощущение щекотало ее, и она никак не могла подобрать нужного слова.

– Пойдем, ты наверняка хочешь есть.

Рута плавно поднялась, и олененок покорно последовал за ней. Она знала: в юном возрасте олени порой привязываются к людям так сильно, что могут ходить рядом повсюду, почти как собаки, однако и подумать не могла, как быстро они приручаются. Что-то было не так, она все больше убеждалась – предчувствие не обманывало.

Рута вымочила кусок хлеба с зернами в молоке и положила в миску. Этому ее научил бывший лесничий: маленькие оленята постепенно приучались к более твердой пище, а всасывание молока из хлеба напоминало им естественный процесс кормления. А пока олененок принялся за еду, занялась готовкой.

Шарлотка удавалась ей лучше всего, и Рута готовила ее столько раз, что почти не задумывалась о процессе. Мысли ее были далеко от небольшого домика в лесу и пирога. Маленький олененок бесцеремонно нарушил ее привычное одиночество, и она начала чувствовать его особо остро. Рута столько раз убеждала себя: ее жизнь – это ее личный выбор, и все же лесничую не покидала горькая мысль о том, что выбора ей не оставили.

Когда она случайно дотронулась до раскаленного подноса, грустные мысли отступили, вновь вернув ее в реальность. Рута быстро поставила пирог на стол и коснулась кожи губами. Боль медленно утихала, а дом наполнялся сладким запахом. Олененок подошел ближе и уставился на горячее лакомство. В огромных глазах светилось уже не любопытство, а предвкушение. Рута снова улыбнулась.

– Ну-ка, дружочек, это не тебе. – Она потрепала олененка за ухом.

И без того длинная и острая мордочка вытянулась еще сильнее. Рута поежилась, слишком уж он напоминал ей ребенка, маленького и капризного, в сознании которого просто не существовало реальности, где сладости могли достаться не ему.

– Я жду гостей, понимаешь? Нельзя же подать к столу надкусанный пирог.

Рута сказала это больше для себя, но, кажется, олененок понял, довольно прищурился и вновь отправился изучать дом. Рута свела брови. Такое поведение странное, слишком странное, но, может, сказалось долгое одиночество, и она просто надумывала? Или усталость. У лесничих набиралось не так много выходных, да и ей не нравилось сидеть без дела, и она старалась занимать каждую минуту.

В любом случае всему существовало разумное объяснение, это Рута знала точно, как и то, что разобраться в любом деле помогала уборка. Вместе с порядком на полках в ровные ряды выстраивались и мысли, а с легкостью и чистотой приходили и новые идеи.

Она увлеченно стирала пыль с фолиантов, когда услышала тяжелые шаги. Еще до стука в дверь она узнала Кесту́тиса, он ступал твердо и уверенно, точно зная – его ждут. Рута оставила полотенце и подошла к трюмо – поправить чуть растрепавшиеся косы. Охотник зашел именно сегодня очень кстати – он мог бы помочь выстроить небольшой загон во дворе, да и Рута чувствовала себя немного неуютно в компании странного гостя.

Громко заскрипела половица – охотник вытирал грязные сапоги, и Рута пошла к двери.

– Не открывай.

Она замерла. По коже пробежал холодок. Голос принадлежал не Кестутису, и он раздался… за ее спиной.

Глава 2 Таверна «Кривой рог»

Йонас пригнулся, уворачиваясь от подгнившего помидора, и мысленно порадовался, что это был не табурет или нож. В таверне «Кривой рог» случалось и не такое, потому никто из приличных жителей не заглядывал сюда без надобности. Зато весь сброд королевства она привлекала, как вяленое мясо – мух. Здесь можно было дешево поесть, почти бесплатно провести ночь, урвать сувенир в драке и, главное, узнать последние сплетни.