Октябрьские дни в Сокольническом районе - [21]

Связь с райкомом поддерживал секретарь депо Сортировочная. Организаторами железнодорожного райкома были т. т. Пятницкий, Маша Черняк, Гриша Арнштам и Зимин, которых часто вызывали на Сортировочную для проведения собраний. С противоположной стороны выступали: нач. участка Курицын, Лавров, меньшевик Малкин и офицеры, которых они приводили проливать слезы по поводу керенского наступления.

Железнодорожный райком определенного местожительства не имел. Как я помню, за время до октября он сменил 4 квартиры. Свои заседания перед выступлением он собирал на Бретской улице, около вокзала. На этих собраниях производился подсчет сил каждой ячейки. Была избрана пятерка в составе: т. т. Буракова, Кабанова М., Смирнова И., Опухтина и меня, которая руководила подготовительной работой при депо Сортировочная. В 2 часа дня тов. Смирнов, пошедший в райком для связи, вызвал меня по телефону и предложил отправить отряд красной гвардии в райком. Я стал снимать мастеровых с работ. Мастер Трофимов стал препятствовать, но я заявил, что не он, а я буду отвечать за это.

Все члены партии собрались в месткоме. Я им об‘яснил в чем дело. Сейчас же было решено отправляться в райком. Все собравшиеся были солдатами, да еще старыми. Ехать было не на чем. Поезда прошли. Пришлось мне отправиться к начальнику участка Лаврову требовать паровоз, но он отказался дать его для Красной Гвардии. Тогда я ему сказал, что его арестуем и сообщим об этом в Совет.

— А что разве уже власть у Советов? спросил он.

Я ему на это ответил:

— Давай паровоз! Керенского больше нет. И не время разговаривать.

Не говоря больше ни слова, Лавров взял трубку и отдал распоряжение. Когда я вышел из конторы меня уже дожидалась бригада. Машинистом был тов. Кирилов. Я отправил 43 человека, из них 26 с винтовками. Больше не было. Отряд возвратился в 11 час. ночи с тов. Смирновым. Он оставил 26 вооруженных до своего вызова на станции. На следующее утро часть отряда была отправлена в райком до обеда, другая часть — после обеда. Отправились все, за исключением дежурных. С последним отрядом отправился в райком и я. В царском павильоне уже находились красногвардейцы Северной, Николаевской, Казанской и других дорог. Не хватало винтовок и патрон. Я тоже был без винтовки. Мне поручено было отправиться в Московские мастерские Казанской жел. дор. и там узнать о находящемся в мастерских оружии и за одно проверить слух, будто в Сокольники приезжают казаки за сеном для лошадей. Я отправился. Мастерские охранялись красногвардейцами, выставившими свои посты. Винтовок у них было очень мало, патронов тоже. Разузнав все необходимое, я собирался возвращаться. Но в это время появился с 15-тью сортировцами тов. Уткин, слесарь, раненый унтер-офицер с фронта, сапер-подрывник. Он сообщил, что в Сокольниках появляются казаки, и что их надо разогнать. Он, вместе с тов. Блюмбергом, тоже фронтовиком, отправились на разведку. Я решил их подождать. Возвратились они через полтора часа и сообщили, что казаков нет. Но за то на платформе обнаружили ящики с винтовками, охраняемыми солдатами. Тов. Уткин сказал:

— Я сейчас возьму своих сортировцев, и мы все проделаем. Завтра будут у нас русские винтовки.

Я ему сказал:.

— Возьми меня.

— Тебя ненужно. У тебя нет винтовки.

— Если кого ранят или убьют — я его унесу. А если меня — мое счастье.

— Нет. Лучше ступай в райком и скажи, что казаков нет.

Тов. Уткин с командой отправился в Сокольники. Я сообщил райкому все, что узнал, и отправился в Сортировку посмотреть, как там дело. Прибыл я сюда в 7 часов вечера. Застал только трех дежурных. На следующее утро (27 октября), придя в комитет, я увидел несколько ящиков с винтовками, около 100 штук. С появлением винтовок отряд наш стал расти и достиг 120 человек. Начальником отряда был тов. Кабанов. Отряд нес дежурства в райкоме и на месте. Однако, группа, оставшаяся на месте не могла усидеть; собралась и отправилась в центр. Это было около 11 час. ночи. Вдруг по телефону нам сообщили, что во Всехсвятской появилась группа неизвестных, которая стреляет по слободе и по окопам и что товарищи сидящие в них собираются уходит потому что их обошли с тыла. Я и тов. Блюмберг отправились вперед на разведку, а за нами вслед должен был отправиться отряд. У слободки мы встретились с патрулем из местных жителей, но без оружия. Он задержал одного вооруженного и загнал его в чайную Григорьева. Мы отправились туда. Обезоружили его и отослали в комиссариат. Сами мы установили связь с окопами у тюрьмы против кадетского корпуса. Выстроили сторожевую цепь через пассажирскую станцию «Сортировочная» по линии. Мы влили в окопы часть свежих сил, которые явились на смену во время, так как некоторые товарищи сидели в окопах безвыходно двое суток. Они уже собирались бросит окопы и увезти оружие, которое стояло у тюрьмы. Сменив их мы накормили, напоили их, дали им согреться и отдохнуть. Таким образом у нас образовался резерв и мы имели возможность сменивать силы в окопах. В чайную перевели, все время находившийся под дождем, перевязочный пункт.

Наш отряд оставался в окопах до окончания боя, пока мы не победили.