Октябрьские дни в Сокольническом районе - [18]

Помимо этого, через посредство Ж.-Д. района по железно-дорожному проводу удалось установить и поддерживать связь с Петроградом, чего нельзя было сделать по городским проводам.

Отдельные отряды красноармейцев ж. д. посылались в распоряжение В. Р. К-та Москвы для непосредственного участия в боях. В них погиб видный работник с Курской дороги т. Зотов. В самый критический момент Московского восстания ж. д. район оказал громадную услугу.

В разгар боев у В. Рев. К-та нехватало оружия. Были части способные сражаться, но не было винтовок, а юнкера наступали. В это время В. Рев. К-т Казанской дороги произвел проверку вагонов и нашел несколько вагонов с новыми винтовками и патронами. Обнаружены они были красногвардейцем Маркиным, осмотрщиком вагонов при обходе станции; он немедленно сообщил об этом штабу. Тотчас же вагоны были вскрыты, к ним приставлена охрана, а часть была передана в паровозные мастерские, где находился штаб Красной Гвардии.

Немедленно по получении этого сообщения, по поручению товарищей, я отправился в Военно-Революционный Комитет Городского района, помещавшийся в трактире у Сухаревой башни, и сообщил о найденных винтовках. Оттуда немедленно выслали грузовой автомобиль для погрузки винтовок, которые были крайне необходимы.

Затем были оповещены Московский Военно-Революционный К-т и соседние районы Сокольнический и Лефортовский, которые также начали немедленно вооружаться этими винтовками. Прислали за ними и из Рогожско-Симоновского и Замоскворецкого районов; к 4 часам был получен от Центрального Военно-Революционного Комитета за подписью тов. Усиевича приказ немедленно доставить винтовки в центр, что и было исполнено. Всего было роздано до 40.000 винтовок.

Эти винтовки, сыграли решающую роль, — получив вооружение, революционные войска перешли в наступление, и скоро всякая опасность Совету миновала. Долгое время несколько ящиков этих винтовок еще оставались сначала в Кр. Гв. на Казанской дор. и потом в отряде особого назначения.

Хорошо помню такой момент из работы в эти дни.

В одну из ночей, когда уже победа революционных войск почти не подлежала сомнению, к нам, в Военно-Революционный Комитет Железнодорожного района, расположенный в бывшем царском павильоне у Николаевского вокзала, где в это время из членов Военно-Революционного Комитета находились я и тов. Амосов, вбежали с сильно испуганными лицами члены знаменитого «Викжеля» Платонов и Кравец и сообщили: «Из Бологое по направлению к Москве идет бронированный поезд. Поезд этот был в руках Керенского, очевидно, и теперь в нем едут его войска; вслед за поездом едут, стремясь его догнать, два эшелона матросов. Поезд, угрожая оружием, не позволяет себя задерживать. Необходимо ехать навстречу и выяснить, кто едет в поезде, и если войска Керенского, то какими угодно средствами, но его надо задержать, так как если он придет в Москву и примет бой у вокзала, то произойдет колоссальное несчастье». После краткого обмена мнений решили, что надо ехать навстречу. Тов. Амосов остался в Военно-Революционном К-те, я же отправился на Николаевский вокзал и вместе с Членом Военно-Революционного Комитета Николаевской дороги тов. Бочаровым выехал на паровозе навстречу поезду, дав распоряжение задержать поезд в Клину до нашего приезда. Не доезжая одного пролета до Клина, на какой-то платформе, названия я не помню, наш паровоз остановили. Оказалось, что бронированный поезд уже выпустили из Клина, и он должен сейчас прибыть на эту платформу. Сделав распоряжение закрыть семафор, дабы задержать поезд, мы условились с тов. Бочаровым следующим образом: я должен был по остановке поезда войти туда и узнать, кто в нем едет. Тов. же Бочаров должен был оставаться у вокзала и ждать моего возвращения в течение 5 минут, в случае же моего неприхода за это время — сообщить в Москву, чтобы разобрали пути или выслали паровоз навстречу поезду для столкновения. Так мы и сделали. Я попытался, не входя в поезд, спросить у часового, стоявшего на платформе и охранявшего пушки: «Кто едет в поезде», на что получил ответ: «Не твое дело».

Из поезда послышались голоса: «Что за задержка, кто остановил поезд?» Тогда я сказал, что поезд остановил я, и велел провести себя к начальнику поезда. В вагоне начальника я увидел группу матросов и в средине знакомую фигуру доктора москвича, — фамилии его я не помню, — ехавшего с ними. После кратких расспросов и приветствий я выяснил, что в поезде едут революционные войска на помощь Москве, но что, действительно, в этом поезде были раньше войска Керенского, но они были загнаны в тупик и сдались без боя. Я вышел из поезда, велел его пропустить без препятствий в Москву и сообщить об этом по телеграфу в Викжель и в Военно-Революционный К-т, сам же с тов. Бочаровым поехал в Клин, т. к. здесь было нельзя повернуть паровоз.

Фотография письменного распоряжения тов. Зимина о снаряжении паровоза для поездки в. Клин, с целью выяснения войск, шедших в Москву.

Из Клина мы пропустили два других поезда с революционными войсками и с бодрым и радостным сердцем поехали обратно в Москву, куда приехали около 8