Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история - [95]

Церковь-ротонда Гроба Господня отмечает центр норманнского Кембриджа. Там, где Хай-стрит ответвляется от старой римской дороги, расположен госпиталь Св. Иоанна, который горожане и епископ Или построили около 1200 года для больных и бедняков. К религиозно-благотворительным учреждениям средневекового общества принадлежал и лепрозорий, устроенный на безопасном расстоянии от города, за монастырем августинцев в Барнуэлле.

Евреи тоже прочно занимали место в жизни города и в универсуме Средневековья. Jewry (еврейский квартал) располагался напротив Тринити-колледжа. Лишь около 1275 года горожане Кембриджа с королевского благословения приступили к изгнанию евреев из города, еще до полного изгнания их из Англии.

«Самый старый из межуниверситетских видов спорта – состязание во лжи», – заметил историк Ф. У. Мейтленд, а именно – спор за первородство, какой из университетов старее. Один из мифов об основании Кембриджского университета: alma mater Cantabrigiensis основали афинские философы из свиты испанского принца Кантабера, зятя короля бриттов Гургунтия Брабтрука, в 4321 году от сотворения мира, то есть в 4004 году до Рождества Христова. Куда более вероятна другая история: двух оксфордских школяров обвинили в убийстве проститутки, и городской суд в 1209 году приговорил их к повешению. Оксфордские магистры из протеста прекратили преподавание и уехали из Оксфорда, обосновавшись в том числе и в Кембридже.

Появление нового университета в результате исхода профессоров или студентов – отнюдь не новость, именно так возник Лейпцигский университет, отделившись в свое время от Пражского. Но почему университет обосновался именно в Кембридже, а не в Нортгемптоне или Стэмфорде, процветающих торговых городах, где также осели тогда оксфордские школяры? Почему не в Лондоне? Наконец, почему не в Линкольне, епископском городе, где к тому же была соборная школа?

Сколь бы ни были темны обстоятельства основания Кембриджского университета, ясно одно: группе профессоров и студентов удалось получить поддержку короны и Церкви, непременное условие существования в те неспокойные времена ввиду недоверия горожан. Самое позднее в 1225 году кембриджские магистры избрали из своего круга канцлера, чьи полномочия (а с ними и автономию университета) подтвердил король Генрих III. Вскоре, в 1233 году, последовало признание университета Папой Григорием IX, а с ним и церковно-правовая привилегия, которую Оксфорд получил лишь в 1254 году.

Как с удовлетворением заметила архивариус Кембриджского университета Элизабет Лидхэм-Грин, «Кембридж нередко стартует позже Оксфорда, зато к финишу приходит первым». Решающее значение, однако, имели декреты Генриха III и его преемников, обеспечившие обоим университетам монополию в сфере образования. Вплоть до xix века, на протяжении шестисот лет Оксфорд и Кембридж оставались единственными в Англии университетами. Такого рода монополии не было больше нигде в Европе.

Как и университет в Оксфорде, Кембриджский университет поначалу не имел собственных зданий. Учились и жили там, где было свободное место, в съемных помещениях. С самого начала студенты стали селиться в общежитиях под присмотром ректора. В городе насчитывалось тридцать четыре таких общежития к 1280 году, когда на смену частным приютам пришли колледжи со своим правом и собственностью в виде пожертвований, что обеспечило им долговечность и независимость.

В 1284 году Хью де Бэлшем, епископ Или, основал первый в Кембридже Питерхаус-колледж. Во всем, вплоть до устава, он следовал образцу епископского Мертон-колледжа в Оксфорде, основанного на двадцать лет раньше. По уставу Питерхаус-колледж состоял из ректора, четырнадцати членов коллегии, двух настоятелей для ежедневных церковных служб, двух казначеев для управления финансами, одного сборщика пожертвований и, если хватало средств, привратника. За исключением нескольких малоимущих студентов, этот академический колледж представлял собой сообщество ученых мужей по образцу парижской Сорбонны. И лишь Кингз-холл, основанный Эдуардом II, в начале xiv века воплотил путеводную концепцию колледжа как сообщества студентов, объединившихся для учебы и совместного проживания. Королевские чада, как их тогда называли, в самом деле были детьми: они поступали в колледж примерно в возрасте четырнадцати лет.

Кто же, собственно, учился в те времена? Своих сыновей посылали в Кембридж мелкие землевладельцы и представители городской верхушки, реже аристократия и поместное дворянство. Студиозусы раннего Средневековья жили в суровых, по-монашески строгих условиях. Часто только доктора богословия, то есть теологи, получившие докторскую степень, могли претендовать на отдельную комнату. Остальным членам колледжа приходилось делить жилье с группой студентов: «Не больше двоих в одной постели, если они старше четырнадцати лет», согласно уставу Сент-Джонс-колледжа.

Службы в часовне были обязательными для посещения ранним утром и вечером, лекции проходили в убогих, холодных помещениях с застланным соломой полом. Ни спорта, ни какого-либо иного организованного досуга не было. Единственное развлечение – городские таверны и женщины, которых там можно было найти. Еще в 1342 году слышались жалобы на модные экстравагантности студентов и донов: «Пренебрегая тонзурой, знаком их положения, они носят длинные, ниспадающие на плечи, как у женщин, волосы, завивают их локонами и напудривают… Они ходят в мантиях с оторочкой из меха, красно-зеленых клетчатых туфлях и шелковых шарфах необычной длины; их пальцы унизаны кольцами, талии перетянуты широкими дорогими поясами, украшенными фигурами и золотом, а на поясах, словно мечи, висят ножи».