Окрась все в черный - [35]
— На какую мысль?!
— На… — Она опять запнулась. — Вы давно не были дома?
— Дома? Что вы имеете в виду?
— У себя, в вашей квартире. В той, где вы жили раньше.
— Давно… Не помню. Месяц или больше назад… Возник сюжет «Вечера» и… Нет, не помню. Но какое это имеет отношение?
— Самое прямое. Советую туда сходить. Ну и, — она неопределенно повела рукой, — вам многое станет ясно.
— Что — ясно, что?! — Я вскочил со скамейки. — Кто вы такая? Почему знаете обо мне?… Да, да, прежде всего, кто вы такая?!
— Ну вот, опять начинаете. Кто он такой? Кто я такая? Художник — вы. Вы, а не я. — Она тоже поднялась со скамейки. — Кто я, для вас уж точно не имеет значения — я не вхожу ни в один из сюжетов. А в остальном… Сходите к себе на прежнюю квартиру.
Она повернулась и пошла. Я было бросился за ней, но понял, что все равно не добьюсь более ясного ответа, и вернулся на скамейку. Мне было досадно, грустно и отчего-то тревожно, словно она напомнила о чем-то, что я умышленно забыл и не хотел вспоминать.
Почему она так настаивала на том, чтобы я сходил на свою старую квартиру? Не предлагала туда вернуться насовсем, а советовала сходить, как на экскурсию. Может, там что-то произошло в мое отсутствие? Пожар, например? Или кража со взломом? Но ей-то что за дело? И как мне в расстановке героев это может помочь?
Я просидел на скамейке до самого вечера. Тревога все нарастала. Лица прохожих казались какими-то призрачными, неживыми, ненастоящими. Солнце успело переместиться и теперь раздражающе пробивалось сквозь листву моего клена. Но главное — тревога… Я никак не мог понять, отчего она происходит. Сердце сильно, неровно билось, и было трудно дышать. Отчего же мне так тревожно?
Третьим, оказывается, был Станислав. Она сказала, что умрет он сегодня, вряд ли доживет до ночи — возможно, вот сейчас, где-то там, у себя, уже умирает. А я ничего не могу сделать. Написал его и тем самым убил. Но тревога моя не от этого.
Я вдруг ощутил, что ужасно боюсь мертвых. Не знал. Никогда раньше об этом не думал. Или раньше и не боялся? Или раньше не боялся потому, что к тем, прочим прежним покойникам не имел такого отношения? Вернее, они ко мне имели другое отношение? Во всяком случае, я боюсь возвращаться домой. Инга, Анна… Скоро к ним присоединится Станислав. Их души, проклятые мною, не найдут успокоения до тех пор… А может, и никогда. Столпятся вокруг меня и станут требовать отпущения. Ах, какой бред!
Бред. Но возвращаться боюсь. И следовать совету этой ведьмы тоже пока не решаюсь. Надо дождаться настоящего вечера. Сейчас только начало шестого, пойду туда в шесть. Потому что пять — это день, а те минуты, которые уже успели набежать, полноценного вечера еще не сделали. Вот шесть — безусловный вечер.
Почему я так решил, не знаю. Возможно, была какая-то подсознательная идея, но я ее не понимал. Во всяком случае, со скамейки я поднялся ровно в шесть: держал телефон в руке и ждал. Опять же бред, но так мне было почему-то спокойней. Поднялся, пошел к остановке, не выпуская из ру ки телефон — он связывал меня с реальной жизнью, служил проводником. Мелькнула мысль: а не позвонить ли кому-нибудь из своих старых знакомых, не попросить ли съездить туда вместо меня? Но я ее отринул: нет, должен сам, лично проверить и сам, лично узнать… этот страшный секрет, из первых рук, так сказать. Так именно подумал, этими самыми словами, и вдруг совершенно ясно ощутил: там, на старой квартире, ожидает меня нечто ужасное, какая-то такая правда, о которой я знать не хочу, но которую узнать обязан. Вот отчего моя тревога, вот почему она все нарастает.
В троллейбусе было много народу — понятное дело: час пик. Но может, я потому и ждал вечера, шести часов ждал, что хотел попасть в час пик? Люди, хоть и с такими призрачными, неживыми лицами, все-таки люди. Я с ними невольно прощался и в то же время изо всех сил притворялся одним из них. И сжимал в руке телефон. И вдруг подумал: как странно, за все время моего затворничества мне никто не позвонил.
Поездка закончилась, пора было выходить. Мне стало совсем не по себе. Протолкнулся к двери, с сожалением покинул троллейбус. Споткнулся и чуть не упал. А ведь могла возникнуть уважительная причина, чтобы не идти, если бы упал: расшибся, увезли в больницу. Но я не упал, пришлось продолжить мой путь.
Дом не сгорел — да разве я пожара боялся? Пожар был просто одним из нестрашных предположений. И вот не сгорел. К несчастью. Значит, что-то другое. Я и не сомневался, что другое. Окна моей квартиры, занавешенные шторами, выглядели вполне мирно. Да все хорошо, мне вообще бояться нечего! Какая-то сумасшедшая (ну, или ведьма) наговорила мне бог знает какой ерунды, а я и купился, как последний дурак, как какой-нибудь истерик и… сам сумасшедший. Все хорошо, вот сейчас просто войду в подъезд, поднимусь на свой этаж…
Вошел, поднялся — и уткнулся в опечатанную дверь своей квартиры.
Это был обморок или безумный сон. Во всяком случае, на какой-то момент я выпал из времени. А когда очнулся, снова увидел себя стоящим у опечатанной двери. Но так просто не сдался, стал придумывать объяснения, такие же безумно обморочные: я все еще стою у опечатанной квартиры Анны, это она умерла, как и было предсказано, сейчас все еще утро, и не было никакого парка, и не было никакого разговора на скамейке, две опечатанных двери в один день невозможны, значит… Зачем я сюда приехал?
Иван Молчанов — писатель-пророк. События, которые он изображает в романах и рассказах, обязательно происходят на самом деле, а его герои — настоящие люди. И если он описывает смерть своего персонажа — вскоре умирает реальный человек. Но Иван не может изменить ни одного своего сюжета, даже когда события ему не нравятся, даже когда он боится того, что произойдет на страницах его книги, а значит, и в реальной жизни. И вот однажды Иван сам становится героем собственного романа, и то, какая судьба его ожидает, он сможет узнать лишь по завершении последней книги…
Наталья уже давно догадалась — муж Михаил изменяет ей с ее сестрой Мариной. Но о том, что ребенок, которого сестра должна вот-вот родить, тоже от него, Наталья узнала только на следующий день после похорон… Михаил решил отметить годовщину их свадьбы, но вдруг выбежал из-за праздничного стола в соседнюю комнату и… выбросился из окна! Наталья еще не знала, что незадолго до гибели муж получил по электронной почте фильм, в деталях воспроизводящий сцену самоубийства… Неужели оно было кем-то спланировано?
Журналистка Анна Дубровина после интервью с крупным бизнесменом получила от него диск с тремя видеосюжетами. В первом люди в панике пытаются купить шубу в жаркий летний день. Во втором пожилой мужчина разбивает витрину, выхватывает из нее зонтик и в ярости его уничтожает. В третьем зрители на рокконцерте внезапно набрасываются на музыкантов. Камера выхватывает лицо человека, хладнокровно наблюдающего за обезумевшей толпой… Анна попыталась дозвониться до бизнесмена, но оказалось, что он погиб через пару часов после их беседы.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…