Окольные пути любви - [2]

Лиза открыла было рот, чтобы выразить если не возмущение, то хотя бы недоумение — Кен никогда не вызывал у нее желания строить ему глазки, — но вовремя осеклась. Судья славился крутым нравом, а портить с ним отношения было совсем не в ее интересах.

— Хорошо, ваша честь.

— Вот так-то лучше. — Судья Уинстон откашлялся, заглянул в какую-то бумажку и взялся за молоток. — Мне все ясно, мистер Ламли. Вы являете собой вопиющий пример безразличия, безответственности и постыдного для вашего возраста неуважения ко всему, что вас окружает, и равнодушия к собственной судьбе. Поскольку уплатить денежный штраф вы отказались, сославшись на отсутствие финансовых средств, я приговариваю вас к шестидесяти часам общественных работ. Вы будете убирать мусор вдоль автострады. Начнете с завтрашнего дня. И не думайте, что вам удастся увильнуть. Я позабочусь, чтобы вы уделяли сему занятию не менее двенадцати часов в неделю.

— Собирать бумажки у дороги? Да я лучше… — Джесс даже задохнулся от возмущения. — Надо мной же весь город потешаться будет.

— Кроме того, — безжалостным тоном продолжал судья, — я лишаю вас права управления автомобилем на год. — Он поправил сползавшие с носа очки. — Единственная альтернатива — лишение свободы. Вас это больше устраивает?

— Давай, Джесс, соглашайся! — подал голос сидевший в последнем ряду верзила, под расстегнутой рубашкой которого виднелась разукрашенная татуировками грудь. — Харчи бесплатные, а с такой, как у тебя, задницей, популярность быстро завоюешь.

Судья оставил реплику без внимания, а Джесс после слов приятеля заметно сник.

— Вам все ясно, мистер Ламли? — холодно осведомился Уинстон, бросив взгляд на часы.

— Чего уж, яснее не бывает, — проворчал Джесс.

— В таком случае заседание объявляется закрытым, — громко объявил судья.

Немногочисленная публика потянулась к выходу. Лиза посмотрела в окно — дождь почти перестал, небо выжимало из себя последние капли.

— Ну так что, идем? — спросил Кен, помахивая красным кейсом. — Сейчас половина первого, а я сегодня без завтрака. Сама знаешь, как трудно одинокому мужчине. Никто не позаботится, никто не приготовит овсянку утром, никто не согреет постельку.

Лиза положила в сумочку блокнот и ручку, достала сотовый, который выключила на время заседания, проверила сообщения. Новых было только одно — от сестры. Кейт напоминала о встрече с мистером Кэлхауном из юридической конторы, занимавшейся делами их семьи.

— Ладно, пойдем, — решила она после недолгой паузы. — Только у меня не больше сорока минут.

— Вот так всегда, — вздохнул сокрушенно Кен. — Нынешние девушки такие деловые. Все у них по расписанию, кроме, естественно, работы.

— Ты ведь тоже далеко не романтик, — улыбнулась Лиза. — Мы с тобой почти тысячу лет знакомы, но большего, чем приглашение на ланч, я от тебя так и не дождалась.

— А что бы ты хотела? — насупился Кен. — «Феррари»? Ожерелье из черного жемчуга? Виллу во Флориде? И потом, возле тебя же постоянно увивается Лоренс. Не понимаю, что ты в нем нашла.

Лиза промолчала. Она и сама задавалась порой тем же вопросом. Лоренс работал в банке и был там на неплохом счету, а его семья считалась одной из самых преуспевающих в Мерфи-Лейке, но, похоже, его вполне устраивала ситуация, когда мужчина и женщина ничем друг другу не обязаны, а встречаются лишь для приятного времяпрепровождения. Он ни разу не дал понять, что хотел бы что-то изменить, а уж тему брака вообще обходил за милю. Смущало ее и отсутствие у Лоренса честолюбия и всякого намека на авантюризм. Он всегда точно знал, что будет делать сегодня, завтра, через неделю и даже через десять лет, а потолком его притязаний было место управляющего банком — здесь, в Мерфи-Лейке. Лизу же такие перспективы не устраивали.

— Ладно, закрыли тему, — сказал Кен, уловив ее настроение. — Лучше расскажи, что новенького в «Стандарте». Чем занят Росс? Как дела у Мирен? Старик Саймон не зверствует? Кстати, ты слышала последнюю новость?

— Насчет Ромми Бродерик?

— Что бы мы делали, если бы не Ромми. — Кен отворил дверь, и они вышли в коридор. В здании было тихо и пустынно. Время ланча для большинства служащих из расположенных здесь учреждений еще не наступило. В прохладном холле тихо журчал декоративный фонтанчик. За столиком в углу негромко беседовали двое мужчин, в одном из которых Лиза узнала Роджера Кэлхауна, того самого, о встрече с которым напоминала сестра. Заметив ее, он улыбнулся и помахал рукой. Его собеседник, пожилой джентльмен с южным загаром и при дорогих золотых часах, тоже повернулся и посмотрел на нее. У Лизы почему-то возникло ощущение, что они говорили о ней. — Ромми нужно поставить памятник, — продолжал между тем Кен. — Она для Мерфи-Лейка примерно то же, что Пэрис Хилтон для всей страны. Без нее и писать было бы не о чем.

— Росс говорит, что у Ромми новый поклонник, — поделилась информацией Лиза. — Какой-то баскетболист из Лос-Анджелеса. Они даже ездили вместе в Напу, на праздник дегустации вина. — Она вздохнула. — Ромми многое может себе позволить. Работать не надо, а денег, оставленных папашей, хватит не только ей, но и ее внукам, если, конечно, таковые будут.