Окоцвет - [13]

Приближались к запруде. Речная вода перекатывалась через большие, покрытые мхом камни, блестела искрами на солнце. Лодка тихонько пристала к песчаному берегу, стайки рыбок бросились врассыпную. Катя выпорхнула из лодки, за нею, разматывая удочку, вышел Слава.

— Хорошо тут, — сказала девочка и закружилась в танце вокруг Славы. — Не хуже, чем у нас…

— А где это у вас?

Катя промолчала, приостановилась, в её взгляде мелькнула грусть.

— А что это ты делаешь?

— Удочку разматываю.

— Зачем?

— Рыбу буду ловить.

— Ловить рыбу? Зачем?

— Есть, — удивляясь, ответил Слава.

— Ты ешь рыбу?

— А ты разве нет?

— Ой, нет, ни за что! — воскликнула девочка. — Пусть себе плавает, радуется…

— А что же ты ешь? — недоверчиво спросил мальчик.

— Солнышко кормит меня, — просто ответила Катя.

— Всех солнышко кормит, — возразил Слава. — Это мы в школе проходили. Растения усваивают энергию солнца, их поедают животные, люди…

— А почему же нельзя сразу от солнца? — грустно спросила Катя. — Чтобы ничего не есть? Так, как цветочки?

— Гм, — задумался Слава. — Это было бы хорошо. Но только невозможно. Мы так созданы…

— Кем?

— Природой…

— Ну и что? А разве нельзя захотеть иначе? Ведь люди такие умные, сильные… Ты хотел бы иначе? Чтобы так, как цветы?

— Ещё как хотел бы! — восторженно сказал Слава. — Тогда освободилось бы столько времени… Для путешествий, для поисков, для полётов… Только это же сказка…

— Сказка, — согласилась Катя. — Значит, правда…

Слава опять удивлённо взглянул на неё. Где слышал он эти слова? Когда?

— Ты странная…

— Почему странная?

— Не такая, как все…

— Разве надо быть, как все?

— Нет… Только непривычно… Мне кажется, что я тебя знаю… А где видел — не помню…

— Тебе хорошо со мной? — тихо спросила Катя.

— Угу, — кивнул Слава, опуская глаза.

— Тогда не надо вспоминать, где мы встречались.

— Ты говоришь, будто поёшь, — удивлённо сказал Слава. — Будто птичка… или шум леса…

— Я пойду, — вдруг сказала Катя.

— Куда? — заволновался мальчик.

— Меня зовут…

— Кто?

— Бабушка, — нежно сказала Катя. — Мы живём в избушке на краю села…

— Ты долго здесь будешь… в нашем селе? — с надеждой спросил Слава.

— Не знаю, — грустно ответила Катя.

— Может, в школу будешь ходить? Ты в какой класс ходила?

— В класс? — удивилась Катя. — А ты в какой?

— Я пойду в седьмой…

— А я не знаю…

— Как это ты не знаешь? Все учатся… И ты должна идти в школу. Ты, наверное, шутишь?

— Приду, если хочешь. К тебе. Ты приглашаешь? — весело спросила Катя.

— Приходи, — дружески кивнул мальчик. — Послезавтра начинается учебный год. Все будут очень рады. Такая интересная девочка.

— А твои друзья любят сказку?

— Ещё как! — воскликнул Слава и сразу же стал грустным. — Впрочем, не знаю. Пока маленькие, все любят слушать сказку… а потом…

— Правда твоя, — печально произнесла Катя. — Любит сказку не тот, кто слушает, а тот, кто идёт за ней… Ну, до свидания… Я иду…

— Подожди… Я перевезу тебя на ту сторону! И потом…

— Что?

— Ты не сказала, что ты сделала с лодкой? Почему она двигалась? Ты фокусница, да? Наверное, в цирке работаешь?

— Да нет, — с лёгкой досадой ответила девочка, направляясь к воде. — Всё очень просто: я хочу, чтобы лодка двигалась — она движется. Я хочу идти по воде — и вода держит меня… Вот так — смотри!

Катя легко ступила на поверхность реки и побежала по волнам. Слава замер от удивления, не веря собственным глазам. Вот девочка добежала до крутого противоположного берега, вошла в лозы. Вот уже её белое платье мелькает между дубами. Видна рука, поднятая для приветствия. И всё. Нет. Будто и не было…

Слава ошеломленно оглянулся. Что это с ним? Неужели почудилось? Он начал заводить моторчик. К удивлению, он сразу же завёлся, и мальчик быстро возвратился к Перунову бору, так и не поймав ни одного окуня.

ЧУДЕСА

В селе Огоньки начали твориться чудеса. Люди, возвращаясь из лесу или с поля, рассказывали друг другу про необыкновенные случаи. Эти рассказы обрастали подробностями, выдумками, и волна удивления ширилась, тревожила всех необычностью событий, происшедших за последние несколько дней.

Когда Слава под вечер возвратился с реки домой, мать готовила у печки ужин и рассказывала об этих чудесах. Бабушка довольно покачивала головой, лукаво улыбаясь, а отец, вымыв руки и вытирая их жёстким полотенцем, иронически хмыкал.

Слава быстренько уселся за стол, взял в руки ложку и тоже стал слушать.

— Вернулась из лесу бабушка Горпина Семениха, — продолжала мать, — и тоже рассказывает (а ей ведь ещё никто ничего не передавал о том, что с другими людьми случилось), что нарвала она в Чертомлыне на огородах вьюнка для свиней. Полный мешок нарвала, такой, что и на плечи не поднять. Нарвала да и ждёт, когда будет кто-нибудь из шофёров ехать из лесу, да подбросит её. Нет и нет никого. Солнце припекает, старухе жарко, голова начала болеть. А тут мешок взял да и пошёл…

— Как? — удивился отец. — Без ног?

— Что слышала, то и рассказываю, — сказала мать. — Поплыл будто бы над землёй. Старуха в крик: «Кто это, мол, шутит?» А он себе, играючи, плывёт и плывёт…

— Молча? — скептически прищурясь, спросил отец.

— Молча. Так до самого села старуха и бежала за ним рысцой. А уже у села мешок остановился и ни с места! И только тогда Семениха оглянулась, обошла мешок вокруг — нет никого. Сидит, бедная, трогает себя за голову — уж не горячка ли у неё, уж не приснилось ли?