Око богов Cевера - [100]

— Димка, ты совсем с катушек съехал со своими путешествиями! — сказал толстыми лиловыми губами африканец, голосом Маши.

— Что? — он открыл глаза.

Ворчун лежал на кровати в своём любимом халате. Сверху сидела на нём Маша.

— А где посол? Ну, тот африканец что лез ко мне целоваться? Тьфу ты, это сон был? — он с трудом просыпался.

— Какой африканец? Ты с кем тут до меня целовался? — хохотала женщина.

* * *

— Как? Как объект умер? Майор, тебе погоны не жмут? Я на тебя представление написал, в Академию в Новосибирск поедешь весной. Вернее должен был поехать. Саша, вот как ты мог в такое дерьмо наступить? Я специально тебя отправил! Молодёжь неопытная в отделе осталась. Кудасов к чёрту на кулички уехал. На тебя надеялся. Где эта чёртова Белая Сова? Кто они? Количество, связи, какие посты занимают? Кто и зачем этот Орден создал? Вторая ниточка оборвалась. — полковник Перов холодно цедил сквозь зубы тяжёлые слова для Ляпишева.

Сашка Ляпишев друг детства полковника, готов был провалиться сквозь землю. Паркетный пол кабинета ни как не хотел проваливаться. Стыдно то как! Оперативник от бога, как хвастался начальству полковник. Двадцать лет безупречной службы в пограничниках. И такой прокол. Это твоя недоработка, начал кушать он себя, нужно было голым везти этого Туманова. Голым! Но, кто же знал что эта организация окажется очень серьёзной. Они с полковником решили что Орден Белой Совы это очередная банда контрабандистов, торгующих за границу мелкими артефактами. Так пафосно они себя называют для зарубежных партнёров.

— Что там на допросе Дмитриев говорил? Где видео? Садись! Будем заново просматривать, может есть в его словах какая то зацепка. — Перов мгновенно перешёл от разноса подчинённого к решительным действиям.

Вот такого полковника Ляпишев уважал, попилит маленько и даёт возможность исправить ошибки. Они сидели до часу ночи, медленно прокручивая видео, вслушиваясь в слова Дмитриева.

— Вот, в зимовье Петровича. Идёт вербовка Хриплого «в городе найдёшь у северных ворот кафе «Сияние», там обедают чиновники торговой палаты. Чиновников очень много, ты не будешь выделятся. Скажешь хозяину «белая сова сидит на ветке», расскажешь что смог узнать. От него будешь получать дальнейшие указания». С бешеной собаки хоть шерсти клок! — Ляпишев поймал ценные сведения в рассказе Дмитриева.

— С завтрашнего дня, уже с сегодняшнего, бери в разработку это кафе. Шурик, будь другом, аккуратно, самому не светиться. Не мне тебя учить оперативной работе. Короче, что бы здесь не было прокола и проверь, служба безопасности там не крутиться рядом? — полковник дал шанс другу.

* * *

Утром в дежурной части стояла новая смена посмеиваясь над уставшим дежурным. Офицер, так пострадавший от пропажи артефактов в прошлый раз, не решался открыть сейф что бы сдать по описи новой дежурной смене лежащие там артефакты.

— Не дай бог если их там нет! Уволюсь! Не буду ждать пенсию, уволюсь! Сторожем на рыбный завод пойду. — тихо ругался офицер.

Он приложил свою золотую пластину удостоверения к белой полоске идентификатора на сейфе. Сейф чмокнув электронными замками открылся. Офицер хватал воздух ртом как выброшенный на берег карась. Кто-то услужливо подтолкнул ему стул, он медленно сел. Подвески, из семи круглых бриллиантов, не было на месте.

— А! Ну, вот и всё. — офицер вытер платком внезапно выступивший пот на лбу.

— Не расстраивайся, вот же камера в сейфе вмонтирована. Сейчас видео просмотрим и всё будет понятно. — кто-то сказал ему рядом.

Перов и Лемешев спавшие в комнате отдыха дежурки, сидели вновь у ноутбука в кабинете полковника. Настенные часы громко отзвонили девять утра. Утренний кофе стыл на столе, принесённой секретаршей.

— Ставь на ускоренную прокрутку. На какой минуте оно исчезло? Потом подробно изучим. — полковник только что вернулся с утренней пятиминутки.

Лемешев включил видео из сейфа. Ровно в три часа ночи, бриллиантовый семиугольник замерцал, раскидывая в тёмном сейфе радугу отражений от полированной поверхности стенок и исчез.

— Утро нового века, пахнет мёдом и мятой! — пел в ванне Ворчун.

Ни слуха, ни голоса у него не было, но петь он любил.

— Жизнь прекрасна! — вопил он.

Зная что в номере один, он позволили себе петь на всю катушку. Маша чмокнула его спящего в щёку и умчалась на работу.

— Любимая женщина! Пенсия золотыми рублями! Впереди ещё тридцать лет активной жизни! Что ещё в старости нужно? — он хлопнул рукой по горе белоснежной пены.

— Не помешаю? Если поёшь, значит Маша не пилила? — вмешался наглый носорог.

— Маша любила! Даже если немного попилила, умному мужчине это только в радость! — ответил он вставая под душ.

— Вот как? Пилит, значит любит? — удивился носорог.

— Пилит, значит ты ей не равнодушен. Вот когда холодно, отстранённо молчит. Вот это страшно! — он вышел в номер из ванны.

— Будешь отдыхать? — носорог не отставал.

— Буду. Заслужил. Всех врагов перебил, заплутавший в мирах народ вывел на родину. Что там я ещё великого совершил? — он сел завтракать.

— Про Безымянные острова не забыл? Ты мне обещал съездить со мной. — нагло врал Седой.

— Это когда, я такое, кому обещал? — человек разбирался со скорлупой яйца.