Окна во двор - [5]
Плацкартный вагон. Пыльный город. Ночевка в общежитии.
Мне поставили раскладушку в гладильне.
Выходило, что у меня отдельная комната. Раскладушка была старая, брезент провисал, два пальца оставалось до полу, я спиной ощущал кафельный холодок, я лежал, закинув ногу на ногу, подложив под голову свернутое валиком общежитское одеяло, я курил и стряхивал пепел в жестянку, я пил из горлышка портвейн «три семерки», я закусывал пестрым рыночным яблочком и болтал.
Болтал без умолку, трепался, философствовал и вообще всячески блистал перед местными филологическими девицами, которые толпились вокруг шатких и тонконогих гладильных досок.
Отдельная комната, в которой постоянно пребывают две-три девицы в байковых халатиках и шлепанцах на босу ногу, наглаживают свои сарафаны и блузочки, приплевывая на утюг и неробко рассуждая о судьбах европейской культуры.
Мы говорили о тексте и мире, и я — эк же меня понесло! — выразился так: «Строение, содержание и смысл мира — есть не что иное, как строение, содержание и смысл текста об этом мире, отпущенного (гегелевское: entlassen) в мир».
И сам этот тезис, и мои дальнейшие комментарии девицам понравились, а вот я сам — не очень, к сожалению.
Ну ладно. Не впервой.
Сколько раз, сколько сотен тысяч миллионов раз — в общежитских комнатах, на темных подоконниках факультетских лестниц, в библиотечных курилках — а они разные, эти курилки, от сводчатой келейки рукописного отдела Ленинки до застекленных камер Иностранки, где самолетно воют вытяжки и желто сияют рубчатые потолочные фонари, — а также в пустых или тесных вагонах трамвая, троллейбуса, автобуса и метро, в лифте, в электричке — на желтой деревянной скамье или в тамбуре, куда вышли покурить, — а также на платформе, в мороз и ветер, когда электричку ждешь, — а также в очереди в пивбар, и в самом пивбаре, положа локти на мраморный столик, и потом на улице, под фонарем, или в темной аллейке, на лавочке, и потом, провожая до дому, на остановке, и у самого дома, и в подъезде, и на лестнице, и у самых дверей, до лая собаки и лязга соседской задвижки — а также в закопченных коммунальных кухнях или в чистеньких комнатках блочных малометражек, а лучше всего на огромных продавленных диванах в запущенных профессорских апартаментах — говорил, говорил, говорил о литературе и философии, о свободе, любви и смерти, приводил имена и цитаты, разгрызал концепции, поражал эрудицией и дивил полетом мысли, и придвигался все ближе, все глубже заглядывал в глаза, отражавшие настольную лампу, для интима поставленную на пол, — но тут кто-то вдруг менял кассету в магнитофоне, отдыхальная музыка сменялась танцевальной, и мою собеседницу уводили, утанцовывали, уволакивали от меня.
Она уходила, легко взмахивая рукой, словно бы расставаясь ненадолго, а иногда и вправду приходила вновь, особенно если дело было в какой-нибудь бескрайней дедушкиной квартире.
Приходила румяная, слегка устыженная, пальцем сквозь ворот поспешно надетого свитера поправляла бретельку, наливала себе и мне вино, и мы продолжали беседу, и я ничего не понимал.
Потом я прочел у Стендаля: «Он думает, что соблазняет женщин, — а на самом деле он их только развлекает».
Может быть, может быть.
Хотя я долго не понимал, в чем здесь разница — вернее, не разница, а секрет.
А когда понял, мне стало гораздо скучнее.
Хотя, с другой стороны — веселее, конечно.
Но не так прекрасно, как в гладильной комнате общежития. С текстом, который sich selbst frei entläßt, ihrer absolut sicher und in sich ruhend — то есть сам себя свободно отпускает, абсолютно уверенный в себе и спокойный внутри себя. (G.W.F. Hegel, Wisseschaft der Logik. Bd. 2. Nürnberg, 1816, P. 400.)
жарища в этой самой Африке
Песня без слов
Эмоции трудно передать словами. Особенно в письменной речи. Потому что в устной речи они передаются голосом, жестами, выражением лица. А вот на письме — надо постараться, чтобы поняли твое настроение. Ну, или настроение героя, если речь идет о литературном тексте.
Долгое время переживания описывались словами. Мне грустно. Мне радостно. Я с благодарностью вспоминаю нашу встречу.
В общем, «…мадам NN вдруг ощутила новое, дотоле не испытанное чувство, странную смесь восторженного ожидания счастья, о котором она мечтала всю свою юность, — и внезапной недоверчивой осторожности, приправленной горьким предчувствием разочарования в том, что еще не случилось…».
Уф.
Потом литература стала действовать приемами Станиславского. Тяжкое горе лучше всего изображает спина актера, отвернувшегося от зрителей. Душевное смятение — случайно роняемая книга. А лучше всего маскировать свои страдания. Герой Чехова в тоске и отчаянии говорит, глядя на карту: «А должно быть, в этой самой Африке теперь жарища — страшное дело».
Литература научилась не рассказывать о чувствах, а показывать их.
Здесь тоже накопились штампы. Он прислонился лбом к холодному стеклу. Я на правую руку надела калошу с левой ноги. Ну и так далее.
В общем, худо-бедно люди научились выражать свои эмоции с помощью слов.
Прямо (описывая чувства) и косвенно (показывая их).
Хотя эмоции гораздо легче выражает музыка.
Миуссы Людмилы Улицкой и Ольги Трифоновой, Ленгоры Дмитрия Быкова, ВДНХ Дмитрия Глуховского, «тучерез» в Гнездниковском переулке Марины Москвиной, Матвеевское (оно же Ближняя дача) Александра Архангельского, Рождественка Андрея Макаревича, Ордынка Сергея Шаргунова… У каждого своя история и своя Москва, но на пересечении узких переулков и шумных проспектов так легко найти место встречи!Все тексты написаны специально для этой книги.Книга иллюстрирована московскими акварелями Алёны Дергилёвой.
Денис Драгунский не раз отмечал, что его любимая форма – короткие рассказы, ну или, как компромисс, маленькая повесть. И вдруг – большой роман, да какой! Поместье на окраине Империи, юная наследница старого дворянского рода, которая своим экстравагантным поведением держит в страхе всю родню, молодые заговорщики, подброшенные деньги, револьвер под блузкой, роскошные апартаменты, дешевая квартирка на окраине, итальянский князь, русский учитель, погони, скандалы, умные разговоры – и постоянная изнурительная ложь, пронизывающая судьбы и умы Европы накануне Первой мировой войны.
«Фабрика прозы: записки наладчика» – остроумные и ироничные заметки Дениса Драгунского последних лет. Вроде бы речь о литературе и писательских секретах. Но кланяться бородатым классикам не придется. Оказывается, литература и есть сама жизнь. Сколько вокруг нее историй, любовных сюжетов, парадоксов, трагедий, уморительных эпизодов! Из всего этого она и рождается. Иногда прекрасная. Иногда нет. Как и почему – наблюдаем вместе с автором.
Денис Драгунский – прозаик, журналист, известный блогер. Автор романов «Архитектор и монах», «Дело принципа» и множества коротких рассказов. «Автопортрет неизвестного» – новый роман Дениса Драгунского. Когда-то в огромной квартире сталинского дома жил академик, потом художник, потом министр, потом его сын – ученый, начальник секретной лаборатории. Теперь эту квартиру купил крупный финансист. Его молодая жена, женщина с амбициями, решила написать роман обо всех этих людях. В сплетении судеб и событий разворачиваются таинственные истории о творчестве и шпионаже, об изменах и незаконных детях, об исчезновениях и возвращениях, и о силе художественного вымысла, который иногда побеждает реальность.
В новом романе Дениса Драгунского «Богач и его актер» герой, как в волшебной сказке, в обмен на славу и деньги отдает… себя, свою личность. Очень богатый человек решает снять грандиозный фильм, где главное действующее лицо — он сам. Условия обозначены, талантливый исполнитель выбран. Артист так глубоко погружается в судьбу миллиардера, во все перипетии его жизни, тяжелые семейные драмы, что буквально становится им, вплоть до внешнего сходства — их начинают путать. Но съемки заканчиваются, фестивальный шум утихает, и звезда-оскароносец остается тем, кем был, — бедным актером.
В сборник вошли восемь рассказов современных китайских писателей и восемь — российских. Тема жизни после смерти раскрывается авторами в первую очередь не как переход в мир иной или рассуждения о бессмертии, а как «развернутая метафора обыденной жизни, когда тот или иной роковой поступок или бездействие приводит к смерти — духовной ли, душевной, но частичной смерти. И чем пристальней вглядываешься в мир, который открывают разные по мировоззрению, стилистике, эстетическим пристрастиям произведения, тем больше проступает очевидность переклички, сопряжения двух таких различных культур» (Ирина Барметова)
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 2014 года братья Олег и Алексей Навальные были осуждены по «делу "Ив Роше"». Алексей получил 3½ года условно, Олег — 3½ года колонии. Европейский суд по правам человека признал приговор произвольным и необоснованным, но Олег отсидел весь срок, 1278 дней. В этой книге, большая часть которой была написана в колонии, он изложил все, что произошло с ним за это время. И снабдил рассказ подробнейшими схемами и иллюстрациями. Из нее можно узнать, чем «красная» зона отличается от «черной», зачем в тюрьме нужны простыни и полотенца, что такое СУС, БУР и АУЕ, куда прятать сим-карту при обыске и почему Чубакка стал осужденным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…
В новой книге Дениса Драгунского «Мальчик, дяденька и я» герой ностальгически погружается в свою юность. Рижское взморье – такой же участник повествования, как и персонажи, среди которых и реальные лица с очень известными фамилиями, и вымышленные. Так где же кончается фантазия и начинается реальность? Когда прошлое вновь становится настоящим? И почему мы так часто любим не тех, кто нас любит, а совсем наоборот?
Короткие динамичные новеллы Дениса Драгунского с неожиданной развязкой, парадоксальные заметки о литературе и жизни и письма, адресованные романтичным читательницам, помогут по-другому взглянуть на собственные проблемы, переоценить свои успехи и провалы и даже построить новые жизненные планы.
Вы умеете удивляться? Если уже разучились, новая книга Дениса Драгунского как раз для вас. В этих рассказах все как в жизни: начинается с очевидного, а заканчивается невероятным. И нам остается, смеясь, качать головой: неужели и такое бывает, причем с самыми обычными людьми? Все бывает, говорит Денис Драгунский. «Обманщики» – это собрание неожиданностей: здесь есть веселое, трагичное, парадоксальное, тайное… Нет места только снобизму и скуке.
Мастер короткой прозы Денис Драгунский в своем новом сборнике снова преподносит читателю новеллы с крутыми сюжетами и внезапными развязками, меткие юмористические зарисовки, а также три маленькие повести, в которых действуют неожиданные герои в непростых обстоятельствах.