Оккупация - [62]

— Вот как? И почему же?

— Потому что вы, свартальвы — слабый и трусливый народец. Вы думаете только о себе, все, чем вы живете — это власть и статус. У вас нет и по определению не может быть никакой высшей цели, шкурное желание забраться повыше — вот и все, что вами движет. И ваши слуги — они такие же. Вдумайся, я заехал на охраняемый объект на грузовике. Не на броневике, не на танке — на обычном автомобиле. Одной пули было достаточно, чтобы остановить меня на первом же блокпосту, только никто не выстрелил, все просто бросались наутек. А ты? Ты бы выстрелила? Или тоже спасала бы свою серую шкурку, наплевав на важнейший объект? Разница между нами в том, Альта Кэр-Фойтл, что я могу проехать на охраняемую тобой территорию на грузовике со взрывчаткой — а ты бы мимо меня не смогла. Я бы, в отличие от тебя и твоих слуг, стрелял, не думая о себе. А вы так не можете. Вам этого не дано.

Я перевел дыхание, Альта и Альтинг молчали, мрачно испепеляя меня взглядами.

— Но это только первая причина, по которой вам нас не победить, есть и вторая. Вы не только слабы и трусливы — вы вдобавок еще и бездарны. Магия — вот все, что у вас есть. Долгое время этого было достаточно для доминирования над людьми, но те времена прошли. Теперь вы уже и сами понимаете, что не способны тягаться с нами, не перенимая у нас наши изобретения, ваше тут появление — тому доказательство. А сами не можете изобрести ничего. Магия — ваш единственный дар, да и тот врожденный. Да, в ней вы мастера, не спорю. Но все остальное, что у вас есть, изобретено нами, людьми. Твой линкор, Альта? Его изобрели мы. Пушки? Броня? Силовая установка? Даже вон тот складной стул у стола — один в один как те, что продаются в магазинах Кортании и Аквилонии. Весь этот корабль и все, что его наполняет — все изобретено нами, а вы только переняли у нас. Потому что сами не смогли изобрести даже складной стул. И постепенно наши изобретения становятся сильнее вашей магии. И вы, свартальвы, это прекрасно понимаете.

Повисла пауза, затем Альта спокойно спросила:

— Все сказал?

Хорошее у нее самообладание, однако, даже веко дергаться перестало.

— Все, — улыбаюсь я.

— Ну а теперь я у тебя спрошу. Откуда ты взял столько взрывчатки?

— В этот раз ты тоже сумела поймать мою жену? — я улыбаюсь шире.

— Нет, — признала она.

— Когда поймаешь — тогда и спрашивай. А пока — увы.

— Об этих своих словах ты пожалеешь, — пообещала она. — Равно как и о том, что нарушил договор.

— Все сказала? — ответил я, вежливо улыбнувшись.

— Улыбайся, пока я еще не придумала, что бы такое с тобой сотворить, — мрачно сказала Альта, напоследок метнула в меня молнии из глаз и вышла из комнаты, у двери остался только Альтинг.

— Должен признать, вы провели всех, учитель, даже меня, — сказал он, — и я все еще не понимаю, как вам удалось так долго и так убедительно играть роль…

— О чем это ты? — удивился я.

— Я был уверен, что вам и правда нет дела ни до чего. Что вы в Кортании только иммигрант. Что вас заботит только собственное благополучие. Мне казалось, что вы последний во всей Кортании, кто смог бы совершить поступок вроде вашей поездки на заминированном грузовике.

Я вздохнул.

— Видишь ли, Альтинг, правда в том, что я не очень-то и играл. Меня, в основном, действительно заботит только моя семья. Правда также и в том, что договор был нарушен вами, свартальвами. Альта обещала мне, что я горя не буду знать — а между тем в городе уже стреляют чуть ли не каждую ночь. В этой ситуации я уже не мог допустить, чтобы моя жена оставалась здесь. На самом деле, я оказался за рулем грузовика не по своему желанию, а потому, что другого выхода не видел. Мне пришлось договориться с сопротивлением: они вывозят мою жену из страны, я доставляю взрывчатку в датацентр. Хотя они, конечно же, тоже были в шоке от того, как я это сделал.

Альтинг вздохнул.

— Жаль, что так вышло. А я такие планы строил… Что ж, бывайте, учитель. И знайте, что все беды, которые с вами произойдут, вы накликали на себя сами.

Он повернулся, чтобы выйти, но тут я его окликнул.

— Погоди, Альтинг, один вопрос. Как вы умудрялись постоянно висеть у меня на хвосте, вопреки всем моим хитростям?

Альтинг обернулся, стоя в дверях:

— Увы, но все ваши хитрости бессильны против обычного магического маячка.

* * *

После этого разговора появились два дуболома в камзолах и довольно грубо отволокли меня в тюремную камеру, карцер или что-то в этом роде. При этом меня оставили в кандалах, ручных и ножных. Неудобно, конечно — но вот оно, истинное проявление уважения. Боятся снять.

Камера одноместная, койка, низенький стол, привинченный к полу, на нем графин с водой и стакан, в углу отхожее место — вот и вся обстановка. Ну да ничего, я тут надолго не задержусь.

Сажусь на койку и осматриваю наручники. Конструкция обычная, браслеты скреплены цепочкой. Ну что ж, удивлю паскуд еще разок.

Я начал вертеть рукой вкруговую, прокручивая браслет наручника на запястье, и закрутил цепь до предела, когда она «сложилась» в жесткую конструкцию, которая больше уже не могла закручиваться.

Мои руки превращаются в работающие друг против друга рычаги. Усилие, металл браслетов впивается в плоть, словно пытаясь продавить напряженные до предела мускулы. Рывок — и самое слабое звено не выдерживает, цепочка разрывается с негромким хрустом.