Океан. Выпуск 10 - [15]

На корме «Воронежа» и на баке «Атлантика» суетились моряки. До мостика долетали властные команды Максакова, назначенного временным капитаном «Атлантика» с экипажем в четыре человека. Сам «капитан» управлялся с концами за троих. Ребята работали так споро, что их не надо было подгонять. Они и сами видели, как звереет юго-восточная часть неба, как космы черных облаков все ниже и ниже спускаются к океану. Стали долетать раскаты грома.

Духота, как в бане. Тулаев почувствовал, как взмокла спина под рубашкой и от жары, и от волнения. Удастся ли «Воронежу» потащить за собой такую громадину? Выдержит ли буксир? Вдруг поднимется такое волнение, что никакой буксир не выдержит? Вот когда нужен штиль!

— Быстрей, ребята! Быстрей! — командовал по спикеру Тулаев, когда первый шквал ветра звонко просвистел в фалах и умчался. — Поднять вельбот на борт!

Не слишком ли быстро надвигается небесная хмарь?

Шквал за шквалом срывался с туч, океан побелел от неисчислимого стада барашков, которое выпустил на его просторы ветер-пастух.

Так! Порядок! Все люди на борту. Но что это?

Тулаев и подошедший к нему Крокенс завороженно следили, как из мглистой сердцевины тучи вытянулся извивающийся отросток. Он подхватывал и крутил вокруг себя ближайшие космы облаков. Взбешенный океан выбросил вверх белопенный столб воды.

— Смерч! — воскликнул Крокенс.

Тулаеву показалось, что волосы на голове зашевелились от переполнившего их электричества. Скальп вроде бы отделился от головы, не мешая ей соображать.

Смерч — не новость. Для всепогодного танкера он не страшен. Всегда можно увернуться от встречи. Но как быть, когда за кормой болтается тяжеловесная обуза? Рубить с таким трудом заведенный буксир? Черта с два!

Трах-тарарах! — громыхнуло над головой. На топе мачты что-то затрещало. Запахло озоном.

Тулаев подтолкнул Крокенса в рубку, вошел туда следом и плотно закрыл дверь. Над обезумевшим в пляске с тучей океаном спикер разнес голос капитана:

— Внимание! К судну приближается смерч. Всем укрыться во внутренние помещения. Выход на палубу запрещен. Задраить двери, люки, горловины, иллюминаторы. Противопожарные и водоотливные средства иметь наготове.

— Надо обтянуть буксир, чтобы он не попал под винт — посоветовал Крокенс.

Тулаев благодарно взглянул на него и приказал дать машиной самый малый ход вперед.

— Держать на норд! — скомандовал он рулевому и объяснил свой маневр Крокенсу: — Встречи со смерчем не избежать. Пусть он проскочит над нашим тандемом по кратчайшей прямой.

Воздушный вихрь метров пятьсот в поперечнике, до предела наполненный влагой, яростно налетел на суда и в мгновение оборвал буксирный трос, как жалкую паутинку. Разбросав танкеры в разные стороны, смерч помчался дальше, оставляя за собой странное затишье, которое через несколько минут сменилось сильнейшим шквалом и тропическим ливнем.

Беспросветная стена воды скрыла из глаз Тулаева не только «Атлантик», но и бак собственного судна. Да что там бак! В пяти метрах ничего не было видно, кроме молний, которые с ужасным грохотом раскалывали небо и падали в океан то справа, то слева от судна.

Голова у капитана невольно вжалась в плечи. Ему вспомнились ржавые останки французского танкера «Ирэн» на входе в порт Донжес. Его убила одна молния, а тут их сотни…

Гроза неистовствовала несколько минут. Затем и она укатилась следом за смерчем на запад, а шторм остался. Четырежды с большим риском для судна Тулаев подводил корму «Воронежа» к носу «Атлантика» и моряки заводили буксир. На безжалостной крутой волне он не выдерживал, рвался.

Люди выдохлись физически, капитан — морально.

— Я сочувствую вам, Джон, — сказал Крокенс, но вы зря упрямитесь.

Тулаев, который в буквальном смысле валился с ног от усталости, от приступов боли в груди, еле-еле сдержался, чтобы не ответить грубостью соболезнующему коллеге. Он приказал старпому связаться по радио с «Ллойдскрабом» и передать ему буксировку «Атлантика».

Поздно вечером в его каюту ворвался взъерошенный и злой Максаков.

— Карпыч, как это называется? — заорал он с порога.

— Уйди, Фадей Фадеевич! Без тебя тошно…

НА РЕЙДЕ САН-ТОМЕ

Бывают редкостные уголки земли, о которых мы ничего не знаем. Помполит Лобов перерыл все закрома справочной литературы, газетных и журнальных вырезок, атласы и ничего не нашел про остров Сан-Томе. Досадно! Такой большой остров, а сведения о нем можно получить лишь из энциклопедии и лоции. Скудно.

Внимательно почитав лоцию, Лобов направил бинокль на город.

Сан-Томе — столица острова с населением чуть больше трех тысяч человек — расположилась на берегах бухты Ана-ди-Шавиш. За пляжем Михаил Петрович рассмотрел набережную, застроенную старинными домами под красными черепичными крышами. Кое-где торчали современные многоэтажные здания. Виднелись массивные памятники.

Красивая бухта Ана-ди-Шавиш! Ничего не скажешь.

И тут Михаил Петрович вспомнил что-то прочитанное раньше про город и бухту, названные именем таинственной аристократки Анны де Савиш.

Лобов видел, как нервничает Тулаев, но помочь ему не мог Упрекать, что отпустили «Хмельно»? Глупо! Сам одобрял смелое решение капитана. Кто же все-таки спас «Атлантик»! Мы или англичане? Одни таскают каштаны из огня, а другие…