Океан веры - [2]

^{Жертвоприношение Авраама}

Но если чудо все, то и — ничего. Можно в раннее летнее утро восторгаться красотой творения и понимать, что все сотворенное Богом — чудо. Но перемена от веками обозначенного, естественного хода вещей — редкость. Святое Писание оставило нам свидетельства о таких изменениях. Иисус Навин остановил солнце молитвой. Гедеон собирал росу с высохшей шкуры овцы. Во время жертвоприношения Авраама внезапно в кустах закричал барашек — и Авраам опустил нож, уже занесенный над сыном. Вдова хоронила своего единственного сына, который был ее жизнью. Христос воскресил сына. Больные неизлечимой болезнью — прокаженные — просили Христа об исцелении. И они были исцелены. Слепорожденный, у которого вместо глаз были только два небольших образования, Христом будто был заново создан — у него открылись настоящие глаза.

Если относиться к этим описанным в Библии случаям как к легендам — то, кажется, Библию читать не стоит. В других древних книгах найдется множество сообщений и поинтереснее. Есть только один инструмент расшифровки этих посланий: вера. Где вера — там чудо. Вера неразлучна с надеждой, и им сопутствует любовь. Область веры огромна, и в ней немудрено потеряться. Бывает, что верующий уже идет по водам веры, но поднимается шторм — испытания — и он начинает утопать. Никто, кроме Христа, не сможет его спасти. Христос возникает «на водах», таинственно, внезапно, скрыто. Случайным или не случайным человеком, вещью, скажем — книгой, словом, жестом… Но это — Господь, и сердце человека узнает своего Помощника и Покровителя.

^{Единственное настоящее чудо в жизни человека — это Христос}

Чуда желать можно. Требовать его или искать — нельзя. Поиск чуда — попытка испытать Бога, искусить его своей человеческой гордыней: ты мне должен. Но все течение всего создания идет не от человека к Богу, а от Бога к человеку. Не человек просит Бога, а Бог желает помочь человеку. Человек просит постольку, поскольку Бог может исполнить его прошение. Поскольку знает человек, что Бог может ему дать просимое, и верит, и надеется, и ощущает себя в плену Христовой любви. Однажды меня спросили: неужели в твоей жизни не было чуда? Обыкновенного чуда, когда вдруг на столе оказывалась еда, а в карманах — деньги. И я ответила: нет. Хотя что-то подобное было у каждого. Чудо — это когда все привычное идет не прочь от тебя, как проходит день, а идет на тебя, как зверь или полк солдат, обратившись вспять. Но есть ли силы выдержать этот поток, идущий от руки Создателя? Человеческих, ограниченных сил не хватит. Но Бог может сообщить человеку силы выдержать чудо. Бог делает силы человека поистине неисчерпаемыми. И тогда сквозь человека проступает чудо, сообщаемое и другим людям.

В Великую пятницу вечером, на утреннем богослужении Великой Субботы, читается фрагмент книги пророка Иезекииля — о воскресении мертвых. Изображается поле, полное «сухих костей». Бог спрашивает Иезекииля о судьбе этих костей — и пророк, не сомневающийся в силе Бога пересоздать все и вся, не отвечает утвердительно, а как бы уклоняется от ответа: «Господи, Ты Сам знаешь, оживут ли эти кости». То же и с чудом. Если бы можно было просто, без трепета и сомнений, удержать в руке бабочку или птицу — но это возможно только иногда и ненадолго.

^{Микеланджело. Иезекииль. Фрагмент фрески. Сикстинская капелла. 1510}

Когда искала материалы для книги, была почти в отчаянии. Была сильнейшая борьба, как будто пробиралась к центру циклона, в котором уже не будет швырять в разные стороны, а пока…

Было как в бурю на корабле. Пришла в библиотеку, другую, третью — нет того, что ищу. Написала одному, другому, третьему — почти все отказали. И тем более благодарю тех, кто согласился помочь в работе над книгой. Поиск, не моей уже волей, а, видимо, волей, которая намного сильнее моей, сузился до библиотеки, путешествующей со мной уже двенадцать лет, и замечательного альманаха «Альфа и Омега». Когда материал был, наконец, собран, подумала: а не отказаться ли от книги, потому что там почти нет описаний того, что со мной было и что связано с обретением веры. Получалось — от меня ждут свидетельства, а я прячусь за чужие свидетельства. Потом неожиданно успокоилась: ведь все материалы, которые я собирала несколько месяцев, обдумывая, но не решаясь удалить, и есть мои свидетельства о вере. О вере священника, который во время болезни приехал ко мне соборовать. О вере монахини, которую я лично не знала, но которая присутствует в моей жизни. Нет сомнений, что и сейчас есть люди, пришедшие к вере через откровение. Есть мученики, свидетельствовавшие о Христе. О них, уверена, напишут книги. Моя задача, как она виделась мне — показать разные стороны жизни человека в вере, а вера проникает во все сферы жизни человека и во все времена.

^{Чудеса возникают, как свечи — то здесь, то там. Как память — о тех, кто страдал и страдает}

Книга по составу своему разнообразна. Она напоминает улей, где в каждой из сот — свое содержание. Или огромный шкаф, в котором уместилась вся домашняя утварь. Читатель найдет беседы со священниками, исторические очерки, прозу, даже сказки. В разделе «Церковное сегодня» — именно беседы, а не интервью. Беседы эти — плод довольно долгой переписки. Вопросы в основном о том, как жить христианину в современном мире с его новыми сетями. Что лучше — необходимая жесткость или милующее сердце? Щит или меч? Всегда ли уверенность в своей правоте есть признак православно настроенного сердца, да и что это такое — православное сердце? И наоборот, где мягкость и снисходительность превращаются в свою противоположность — бесчувствие, безразличие?