Окаянные девяностые - [7]

— Заглохни, сука! — рявкнул на нее киллер со жгуче-черной шевелюрой, ухватил ее за волосы и спросил: — Крест, а шо с этой куклой делать?

— Не надо! Не надо! Пожалейте! — взмолилась Виктория.

— Заткнись! — прикрикнул на нее Крест и приказал: — Бес, тащи ее в ванну и заткни!

— А может сначала трахнуть? — осклабился тот и облапал Викторию.

Она забилась в истерике.

— Да заткни же ты ее! — заорал Крест.

Бес лапищей зажал рот Виктории, забросил на плечо и потащил в ванну.

— Оставьте, она не при делах, — пытался защитить ее Раздольнов.

— То же мне, Ромео нашелся, тебя забыли спросить! — с ухмылкой бросил Крест, достал из пачки сигарету и закурил.

Сквозь кольца сизого дыма на Раздольнова смотрели пустые глаза. В них он увидел холодное презрение. Глубоко затянувшись, Крест резко наклонился к нему и, выдохнув в лицо, спросил:

— Ну чо, Колян, будем базарить по-хорошему или как?

Раздольнов заскрипел зубами и ненавидящим взглядом полоснул Креста.

— Ага, значит по-плохому, — процедил тот и обрушил на него град ударов.

Рэмбо подпер кресло, чтобы оно не опрокинулось. Пудовые кулаки Креста превращали лицо Раздольнова в кровавую маску, голова под ударами болталась как у тряпичной куклы. У него уже не осталось сил даже на проклятия, перед глазами плыли стены, потолок и, как сквозь вату, доносились истошные вопли.

— Колись, сука! Расскажешь — умрешь по-человечески! Рогами будешь упираться, душу с потрохами вытащу!

— Че…го… н…адо? — с трудом выговорил Раздольнов.

— Вот это другое дело, и чо упирался? У меня языки все развязывают, папаша Мюллер отдыхает! — бахвалился Крест, вытер кровь с кулаков о рубашку Раздольнова и позвал: — Босс, заходи! Клиент готов.

В коридоре раздались тяжелые шаги. Раздольнов с трудом поднял голову. Перед глазами в дверном проеме двоился мужской силуэт. Он пытался рассмотреть того, кто стал виновником его мучений, но большие темные очки и широкополая шляпа закрывали лицо. Новый хозяин Креста обошел лужу крови, сел в кресло, долго вглядывался в Раздольнова и с заметным акцентом произнес:

— Я сожалею, Николай Павлович, что так все сложилось. Вы сделали неправильный выбор.

— Кт-о ты? — кровь и сломанные зубы мешали говорить Раздольнову.

— Это не имеет значения. Я могу обещать вам только одно, если вы назовете имя того, кто провалил нашего агента Беднова и кто на самом деле Карпов, то ваши мучения прекратятся.

Раздольнов глубоко вдохнул и зашелся в кашле. Хозяин Креста кивнул головой. Тот налил воды в стакан и подал. Раздольнов выпил, но так и не проронил ни слова. Молчание затянулось. Терпение у Креста иссякло, и он снова насел на него.

— Давай, колись, Колян! Время — бабки!

Раздольнов сплюнул на пол сукровицу и просипел:

— На — гнись.

— Чо?

— На — гнись.

— Может еще на колени стать?

— Н — иже! Н — иже, — твердил Раздольнов.

— Взасос что-ли целоваться? — осклабился Крест, но наклонился.

Раздольнов вытянулся в струну и остатками зубов впился ему в нос. Крест взревел от боли и обрушил на него град ударов. Под этим бешенным натиском кресло закачалось и опрокинулось на пол. Рэмбо и Бес с трудом оттащили Креста от Раздольнова. Тот надолго потерял сознание, а когда пришел в себя, пытка возобновилась.

За окном давно наступила глубокая ночь, а мучителям Раздольнова так и не удалось выяснить у него причину провала агента ЦРУ Беднова. Не смогли они узнать имен российских инженеров и конструкторов, занимающихся разработкой новейших ракетных двигателей. Потерпели неудачу попытки Креста вырвать у Раздольнова тайну банковских вкладов в Италии и Швейцарии. Озверев, он продолжил пытку. Новая порция воды смыла с лица Раздольнова кровь и приторным ручейком заструилась по губам. У него только и осталось сил на то, чтобы выплюнуть сгустки крови и остатки зубов в ненавистную рожу Креста. Последнее, что увидел перед собой «титановый король» Урала и невольный участник шпионских игр ЦРУ — Николай Раздольнов — был темный зев пистолета и ослепительная вспышка выстрела.

На следующий день ежедневная газета города Лозанны «Вэн-катр-эры» (24 часа) в рубрике происшествия сообщила:

«…Вчера, в одном из фешенебельных районов Лозанны, в своем офисе был застрелен влиятельный бизнесмен из России, глава холдинга «Урал-Грейт» Николай Раздольнов. В ходе осмотра помещений полиция обнаружила тела еще троих человек: начальника его личной охраны — Анатолия Совакова, более известного в криминальных кругах как Сова, телохранителя Владимира Стрельцова и секретаря Виктории Серовой».

Глава 2

Россия. Москва.

Сентябрь 1993 года…

В последние ненастные сентябрьские дни 1993 года ядовито-желтый особняк посольства США на улице Чайковского в Москве напоминал собой растревоженное осиное гнездо, и тому были причины. Россия и ее столица — Москва переживали очередной драматический виток политического противостояния. Президент Ельцин и его команда сошлись в непримиримой схватке за власть со своими оппонентами из Верховного Совета. Никто не хотел уступать, и тогда на смену грозным заявлениям пришло бряцание оружием. Вокруг здания Верховного Совета возникли баррикады и заслоны из ОМОНа. В ответ парламентарии отрешили от власти Ельцина и призвали на помощь своих сторонников. Президент закусил удила, и мрачная тень гражданской войны грозными всполохами озарила кремлевские стены. В этой обстановке очередь у дверей американского посольства из желающих покинуть раздираемую противоречиями Россию стала еще длиннее.