Окаменевшие волки - [18]
Когда он в первый раз после пожара решил навестить своё жилище, его приветливо встретила старинная его приятельница — сова. И Серебрянко охватило знакомое чувство радости и покоя, которое всегда испытывал он, возвращаясь в родные места. Какое счастье, что огонь пощадил и крепость, и лес, примыкавший к ней, и весь этот цветущий уголок. И Серебрянко понял, что ему надоело скитаться по лесам. Нигде не жилось ему так привольно, как здесь. И он обосновался в своём старом жилье. По соседству с ним обитали друзья его детства — он видел их, затаившихся на деревьях, в траве, в крепостных стенах. Они по-прежнему охраняли покой Серебрянко. Они по-прежнему не смыкали глаз, карауля его сон.
— Тревога! Тревога! — в случае опасности кричала сова, громко хлопая крыльями.
— Тревога! — подхватывали её крик сотни других голосов.
Но после пожара в лесу воцарился удивительный мир и покой и долгое время не было решительно никаких происшествий. Лес выздоравливал, словно больной, а его обитатели, разметавшиеся по свету, постепенно стекались к своим насиженным гнёздам.
Только волки исчезли.
Точно в воду канули.
Да живы ли они?
И лесная мелюзга, которую, бывало, жуткое завывание хищников загоняло поглубже в их подземные норы, теперь предавалась радужным мечтам о том, что шестеро братьев безвозвратно пропали в дыму и огне.
Это было так похоже на правду.
Многие сотни благородных и мирных обитателей леса именно там нашли свою смерть.
Так почему же пламя должно пощадить злобных хищников?!
А тут ещё объявились сомнительные свидетели, которые кричали в один голос:
— Волки погибли! Погибли!
Они рассказывали всем, что волки сгорели, настигнутые огнём в чаще леса, сквозь которую они продирались в отчаянной попытке вырваться из плена огня.
— Волки погибли! — пронеслась по горам радостная весть.
И лесное зверьё облегчённо вздохнуло.
А Серебрянко обрадовался этой вести больше всех.
Почувствовав себя свободным, Серебрянко с новой силой ощутил прелесть беззаботной жизни, не омрачённой постоянным преследованием и голодным воем разъярённых хищников. После ужасов пожара и всех тревог он мог, наконец, наслаждаться спокойной жизнью в своём старом жилье под стенами разрушенной крепости.
Но радость нашего друга была преждевременной.
Волки свалились на него как снег на голову.
Они объявили о своём приходе угрожающим воем, который заставил содрогнуться горы.
И самого Серебрянко.
Отчаянная погоня и неожиданный конец
Поначалу волки не трогали Серебрянко. Никто не знал, что у них на уме, — может быть, пожар образумил хищников и они решили оставить его в покое. Время от времени они производили свои опустошительные набеги на лес и снова надолго исчезали.
Подошла осень.
На землю, кружась, упал первый лист.
Дикие груши и яблоки попадали с веток на опалённую первыми заморозками траву. За ними с кустов осыпались жёлтые орешки. Трудолюбивые и заботливые лесные зверьки, готовясь к длинной зиме и морозам, усердно запасались продуктами.
Самыми хозяйственными, как и всегда, оказались весёлые белки.
Белки были вездесущи и неутомимы. Они хлопотливо сновали по деревьям, таща в своё жильё очередную добычу. То лесной орех. То шишку. Словом, всё, что попадётся. Лишь бы побольше съестного набить в заветный тайничок — где-нибудь в дупле или под корнями.
Впрочем, не одни только белки взялись за дело — зашевелились ворчливые барсуки и проворные мыши, заворошились целые армии зверьков. Глазам внимательного наблюдателя в те дни открылась бы поистине удивительная картина. Казалось, горы спешно готовились к войне и обороне, и всё пришло в движение. Война. А в самом деле, разве зима не объявила им войну? Ну конечно. Самую настоящую войну. И, готовясь отразить её первый натиск и выдержать осаду, которая может затянуться на долгие месяцы, звери приводили свой дом в полную боевую готовность.
Орехов в тот год уродилось на диво. А уж это верная примета — быть морозной и длинной зиме.
То же самое подсказывал лесному зверью безошибочный инстинкт.
Только наш Серебрянко не испытывал пока что никакого страха перед надвигавшейся грозной зимой. Он принадлежал к такому племени, которое не делало запасов на зиму. И Серебрянко безмятежно наслаждался ласковым солнцем и чувствовал себя в ту осень таким сильным, как никогда.
Но волки, заклятые его враги, не шли у него из ума. Он знал, что они следят за ним и когда-нибудь ещё им предстоит столкнуться, хотя и не мог предвидеть, чем это кончится.
И не ошибся.
Однажды на рассвете волки подкараулили Серебрянко на лесной лужайке, с которой поднимался утренний туман.
Так началась погоня, которой отродясь не видывал лес.
Серебрянко летел впереди.
За ним гнались волки, исполненные решимости во что бы то ни стало нагнать свою жертву, хотя бы для этого и надо было пересечь все луга и леса на белом свете.
Отчаянная погоня началась.
Это был поединок не на жизнь, а на смерть, и Серебрянко это прекрасно понимал.
И не только он один. Это понимали все, кто видел, как волки подкрались к лесной лужайке, это понимали все, кто слышал их зловещий вой.
Ни густые заросли, ни туман не могли больше скрыть от волков Серебрянко.
