Охранник для дочери - [10]

Я тоже скольжу за ним взглядом: небольшая гостиная с плотно зашторенными окнами, по центру диван на котором я сижу и телевизор напротив. Возле дивана маленький столик и больше ничего. А ведь диван даже не разлаживается, — думаю я.

Фрэнк снова садиться возле меня.

— Не очень удобно, но это самый оптимальный вариант, — произносит он.

— Я принесу подушки, — говорю я.

Через несколько минут возвращаюсь с двумя подушками. Одну протягиваю Фрэнку, другую ложу к спинке дивана. Поджав под себя ноги, я умудряюсь лежать, не задевая Фрэнка, который сидит на другом конце дивана.

Фрэнк тушит свет.

— Спи, — шепчет он.

Долгое время я пытаюсь уснуть. Но мне ужасно неудобно и хотя рядом с Фрэнком я не ощущаю страха, нервное напряжение после пережитого не отпускает меня. Фрэнк же сидит ровно и даже не пытается уснуть.

Я неловко перемещаю тело, но найти удобную позицию просто не возможно.

— Иди сюда, — шепчет Фрэнк.

Я даже подскочила от его голоса, так неожиданно он заговорил. Осторожно подвигаюсь к нему.

Сильные руки обхватывают меня, и я тихо опускаю голову ему на плечо. Через время он кладет подушку себе на колени, и я удобно устраиваюсь на ней. Его руки лежат поверх моего тела. Мне тепло и уютно. Засыпая, я с наслаждением, вдыхаю его восхитительный запах.

* * *

Мы благополучно добрались до дома. Незадолго до нашего приезда прилетели мои родители. И теперь я, Фрэнк, мама и папа находимся в кабинете. Фрэнк подробно рассказывает о покушении. В глазах родителей я вижу изумление, страх.

— Подумайте хорошо, Майкл, есть ли у вас враги. Может в бизнесе вы кому-то перешли дорогу, — говорит Фрэнк. — Впрочем, важна любая зацепка. Вы должны быть максимально честным.

— У меня нет врагов, — отвечает отец. — Я веду честный бизнес. Да, конечно, у меня есть конкуренты. Но это обязательное явление в мире бизнеса.

Фрэнк хмурится.

— Может, в вашем окружение, есть не такие честные бизнесмены? — спрашивает он.

— Ну, конечно, есть. Но зачем им моя дочь? Никаких требований и ультиматумов не возникало.

— И врядли появятся. Кто-то просто хочет убить Саманту. И нужно, как можно скорее выяснить почему? И главное, кто это? Сейчас жизнь Сэм каждую секунду висит на волоске. Мы не знаем, когда ожидать следующего шага.

— Я повторяю вам, что не знаю, — отчаянно говорит отец.

— А если угроза исходит от окружения Саманты? — спрашивает мама.

Я смотрю на нее с изумлением, но молчу.

— Это маловероятно. Студенты колледжа не нанимают снайпера для расправы, — возражает Фрэнк.

— Но, что нам делать? — отчаянно спрашивает папа.

— В первую очередь усилить охрану дома, — отвечает Фрэнк, потом поворачивается ко мне: — Саманта, ты никуда не должна выходить сама, только в моем сопровождении.

Я киваю головой в знак согласия.

С этого дня Фрэнк почти постоянно со мной. Исключением является, только, то время, когда я сплю или нахожусь в колледже.

Когда его нет, я постоянно чувствую напряжение. Всматриваюсь в лица людей, гадая, вдруг убийца уже где-то рядом?

* * *

— Фрэнк в детском доме мне ничего не угрожает, — убеждаю я.

Сегодня первый день ноября. Каждый месяц первого числа я проведываю сирот. И мне совсем не хочется, чтобы Фрэнк шел со мной.

— Угроза, может быть, где угодно, — упорно отвечает он, шагая к входу приюта.

Мне не остается ничего больше, как идти за ним.

Когда, мы приходим, нас уже ждут.

— Бэгги Бонд, Бэгги…, - кричат восторженно малыши.

Я вижу изумленное лицо Фрэнка. Он явно растерялся от такого количества детей. Я вручаю детям гостинцы.

— Кто это с тобой Бэгги? — спрашивает малыш Эдвард.

— Это очень добрый дядя Фрэнк, который тоже хочет с вами познакомиться.

— Привет, Фрэнк, — кричат дружно малыши.

Фрэнк улыбнулся. И у меня замерло сердце. Это была первая улыбка, которую я увидела на его лице. Пусть она была предназначена не мне, все равно на душе стало радостно.

— Сегодня мы будем читать новую историю о Пинче, — говорю я, усаживаясь в кресло напротив малышей. Это мое обычное место. Фрэнк садиться в кругу детей. И смотрится очень забавно среди малышей.

Я открываю книгу, которая ещё пахнет типографической краской.

— Чудо на холмах Валандии или Первая любовь Пинча, — начинаю читать я.

Малыши сразу затихают. Фрэнк хмуриться.

— Нет, на Земле, места прекрасней Южной Валандии. Холмы, которой влекут своей таинственностью, красотой и необыкновенностью…

Всё время, пока я читаю, в зале стоит тишина. Слышны лишь тихие вздохи изумления при описании очередного приключения ежика.

— Бэгги Бонд, а почему Пинч полюбил Лалу? — спрашивает Эрик. Ему только двенадцать лет, и ребенок никогда не знавший любви не понимает, за что люди любят друг друга.

— Видишь ли, Эрик. Любовь приходит не в благодарность за что-то, и даже не за хорошие качества человека. Любовь приходит вопреки всему, когда от силы чувств ты не видишь недостатков. Любовь всегда терпелива и добра. Она никогда не ревнует. Любовь не бывает хвастливой и тщеславной. Она не обижает и не обижается. Она всегда готова прощать, верить, надеяться и терпеть, чтобы не случилось.

— А вы кого-нибудь любите? — спрашивает малыш Тэдди.

— Люблю, — отвечаю я, краснея.

— А как это почувствовать? — спрашивает Эрик.