Охотники за человеческими органами - [140]

Мортон нырнул в следующую комнату. В ней находились каталки для наркоза. В следующих трех комнатах стояло такое же оборудование, а из отсека за ними доносилось ровное дыхание. Он тихонько отодвинул занавеску, отделявшую отсек.

На койке, одетый в белый стерильный костюм и дремлющий под воздействием наркоза, лежал Дитер Фогель. Президент Бундесбанка даже не шевельнулся, когда Мортон задернул занавеску и быстро подбежал к следующему отсеку. Занавеска тут тоже была задернута. Он осторожно раздвинул ее.

В центре комнатки, привязанная к койке, лежала Анна.

Возле койки спиной к нему стояли мужчина в белом халате и медсестра. Сестра держала в руках поднос в форме почки, с которого врач только что взял шприц со стерильным колпачком и ампулу.

Доктор Лассуэл уже собирался снять колпачок с иглы, когда вдруг с изумлением обернулся.

— Вы двое, отойдите от кровати, — тихо произнес Мортон.

Сестра отреагировала первой. Она швырнула поднос в Мортона. Он встретил удар локтем руки, сжимающей капсулки, и в то же мгновение указательный палец другой его руки нажал на спусковой крючок пистолета.

Капсулка поразила медсестру в левый глаз. Она отлетела к стене; кровь стекала из порванной радужной оболочки, пока сахарный концентрат добирался по глазным нервам до ее мозга. Она уже теряла сознание, когда Мортон перезарядил пистолет. Но за те секунды, пока он вставлял новую капсулку, доктор Лассуэл начал действовать.

Он сдернул колпачок с иголки и согнувшись, ринулся вперед, держа шприц наперевес. Мортон поднял колено и впечатал его в нос Лассуэла с такой силой, что кость вошла глубоко в носовую полость. Доктор рухнул вперед, его голова улеглась рядом с ногой Мортона, шприц упал на пол. Мортон сделал шаг в сторону и раздавил шприц ногой — в тот самый момент, когда голова доктора ударилась об пол.

— Ты в порядке, Анна? — спросил он, отстегивая ремни. На вид она была в прекрасном состоянии, если не считать мертвенной бледности лица.

— С тобой — уже лучше, — искренне призналась девушка, соскальзывая с койки.

Доктор Лассуэл застонал. Анна наклонилась, подняла его голову, а потом отпустила. Она быстро повторила это еще дважды. Стон оборвался.

— Я задолжала ему это. Ублюдок. Он готовил меня к пересадке сердца для Фогеля.

— Может, теперь они используют его сердце вместо твоего, — тихо сказал Мортон, выглядывая в коридор.

Из-за двойных дверей операционной послышался шум. Он повернулся и двинулся обратно по коридору; Анна пошла босиком следом за ним. Когда они проходили через комнату со шкафчиками, она захватила пару бахил. Потом он протянул ей духовой пистолет и быстро объяснил, как с ним обращаться. Взяв в руки автомат, он распахнул двери на пружинах, ведущие в приемные покои.

У дальней двери рядом с Суриковым стоял Прессман.

Прессман заявился сюда несколько секунд назад по пути из финского домика. Его остановил Суриков, чтобы доложить о незнакомце, встретившемся ему в коридоре. Что-то странное было в этом человеке, сказал Суриков. На нем плохо сидел комбинезон, к тому же не было таблички с именем. А ведь всем прекрасно известно, что Ромер строго велел сотрудникам охраны одеваться как следует и носить на одежде свои удостоверения личности. И хотя тот человек говорил по-немецки, но не с прусским акцентом, как все остальные охранники. Прессман спросил, как выглядел тот мужчина. Блондин, сказал Суриков. Единственным светловолосым оперативником был Клингер. Последние остатки сомнения растаяли в мозгу Прессмана, когда Суриков сказал, что, по словам мужчины, Кесслер должен был следить за пленницей.

И вот эта самая пленница возникла перед ним — с тем самым незнакомцем в комбинезоне Команды номер один, который по размеру точно пришелся бы Кесслеру. Все это Прессман увидел в то самое мгновение, когда оттолкнул Сурикова в сторону и поднял свой автоматический пистолет. Он двигался быстро, но по сравнению с Мортоном был похож на водолаза, бредущего по дну океана.

Одним четким движением Мортон переключил предохранитель на беглый огонь и ринулся вперед, стреляя с вытянутых рук, словно хотел сократить расстояние между дулом и мишенью. Первый же выстрел угодил Прессману точно в лоб, и его лицо разлетелось на кусочки.

Ударная сила пули развернула его к Сурикову так, что Прессман стал похож на вопящего о помощи — руки его дергались, еще не зная, что в нервах развороченного мозга оборваны все контакты с ними. Но Суриков ничем не мог ему помочь. Такой же короткий и мощный взрыв разорвал ему грудь, проделав брешь в белом халате. Его руки выскочили из карманов, странными хаотичными движениями разбрасывая по полу кукурузные хлопья.

Какую-то долю секунды Прессман и Суриков, хотя и были уже клинически мертвы, стояли и смотрели друг на друга с дергающимися, как и их руки, ртами, словно оба говорили одновременно. Мортон шагнул вперед и пнул их в ноги. Они рухнули друг на друга и растянулись на виниловом полу.

Не останавливаясь, Мортон распахнул дверь, ведущую наружу из операционного комплекса. В коридоре громкоговоритель снова приказал офицеру охраны Кесслеру немедленно прибыть к доктору Ромеру в финский домик.