Охотники на мамонтов - [8]

Кто-то подбежал к мальчику и положил на ветку горсть сухой травы. Огонь разгорелся. Теперь можно было не беспокоиться: огонь получил пищу, теперь он не угаснет.

Вскоре над старым племенным очагом вырос могильный холм… Он становился все выше и выше. Охотники рыли глину рогами оленей, широкими лопаточными костями, подносили глину в кожаных мешках. Дети помогали взрослым. Дым, поднимавшийся над могилой, понемногу слабел, исчезал.

Заходило солнце.

Ньян удовлетворенно кивнул. Могильный холм был уже достаточно высок. Все расположились вокруг могилы и начали петь. Пение это походило на грубые выкрики, но все же в нем можно было различить определенный ритм, и скоро все присутствующие раскачивались в такт песне. Издали доносился вой волков и гиен. Над горами опускались черные сумерки, от реки веяло холодом…

ВЕСТОНИЦКАЯ ВЕНЕРА

Копчем остался у нового костра. Сидел на камне, подкладывая в огонь ветки и разбитые кости, и следил за сизым дымом. Его кольца поднимались вверх и исчезали в вышине.

Огонь — это великая сила. Он отгоняет хищников, согревает озябшее тело, на нем можно поджарить мясо. Вез огня нечего и думать пережить зиму… А ведь племя чуть было снова не лишилось огня! Глина душит огонь. Дождь тоже может залить очаг. За огнем надо ухаживать. Угасший огонь ничем не оживишь.

Теперь Копчем будет беречь огонь. Его огонь никогда не погаснет. Это огонь его матери Нианы. Она тоже будет с ним охранять огонь. В огне — частица Нианы. Вместе с белым дымом Ниана будет постоянно возноситься к небу.

Копчем подбросил в костер новую охапку хвороста и с удовольствием наблюдал, как веселые языки пламени лижут сухие ветки и превращают их в белый клубящийся дым. Положит в огонь кусок дерева — и вот уже через минуту дерева нет, только пепел в костре, а в вышине — дым. Как это удивительно! Никто этого не поймет. Так же как у человека: тело остается неподвижным, а жизнь улетает.

Когда у племени есть огонь, оно чувствует себя сильным. Старики часто рассказывают молодым, что когда-то во время трудной переправы через бурную реку племя потеряло огонь: охотник, несший дымящуюся корягу, упал в поток, и огонь утонул. Это было великое несчастье! Много времени прошло, прежде чем удалось добыть новый огонь. Его выменяли у другого племени на множество шкур. И во время долгой зимы, когда не было огня, многие погибли от холода и болезней. Это была страшная пора! А если бы и у чужого племени не оказалось огня? Или если бы вестоницкие охотники встретили враждебное племя? Без огня племя погибло бы, это все понимали… К пылающему костру подошел Укмас; в руке у него был кусок мяса. Он отбил его палкой, выгреб из костра раскаленный камень и положил на него мясо. Укмас ждал, пока мясо изжарится. Он подогнул ноги, обнял их руками и положил голову на колени. Его волосы, связанные в пучок на темени, торчали кисточкой. Вокруг костра царил беспорядок. Укмас укоризненно покачал головой. И тотчас Огнош схватил несколько веток и начал мести раскиданные возле костра головешки. Копчем тоже взял палку и стал подгребать к центру костра большие обгоревшие ветви. Он был рад, что Укмас просто сделал замечание, а не надавал подзатыльников, как это обычно делают другие охотники, наступив нечаянно на горячую головешку. Конечно же, вокруг костра должно быть все убрано.

Укмас не обращал никакого внимания на ребят. Копчем закашлялся и далеко сплюнул — он видел, что именно так делают взрослые охотники. Потом обратился к Укмасу:

— Без огня нельзя жить. Огонь всегда родится от другого огня.

Укмас молча наблюдал за куском мяса, которое уже начинало шипеть.

Копчем указал рукой на свой весело пылающий костер:

— Дождь на огонь — огонь исчезает. Нигде нет огня — что делать?

Охотник будто и не слышит, что говорит мальчик, только время от времени бросает в его сторону косые взгляды. Нужно еще подумать, стоит ли ему вступать в серьезную беседу с незрелым юнцом. И не дерзко ли это со стороны мальчишки — обращаться с вопросом к взрослому охотнику? Немного поразмыслив, Укмас все же решается ответить. Кажется, ему пришлось по душе мальчишеское любопытство.

— Огонь — великое чудо. Копчем еще очень мал, но и он знает, наверно, что от кремня отлетают искры. Кремень и камень — крес-крес! — и во все стороны разлетаются искры. В кремне спрятан огонь, но, может, Копчем не знает, что от искры почти невозможно разжечь костер. Это под силу не каждому — только старейшина племени Седой Волк умел высечь огонь. Но Седой Волк больше не вождь своего племени. Он покинул племя… Охотник говорит медленно. С трудом подыскивает слова, стараясь выразить свои мысли. Это ему удастся не всегда. Тогда он помогает себе жестами и мимикой. Давно не приходилось ему говорить так много. Он устал. Перевернул мясо и снова сел, положив голову на колени. Копчем задумался. Что из кремня вылетают искры, известно даже малому ребенку, и Копчем не раз наблюдал это, когда охотники готовили ножи, наконечники для копий и скребки. Он сам уже несколько раз отбивал себе от кремня нож или скребок для выделки шкур. Искр было много, но никогда он не видел, чтобы они что-нибудь подожгли. Это правда, что в кремне скрыт огонь, но только Седой Волк знал, как от искры разжечь костер. А Седой Волк уже давно мертв.