Охотники на мамонтов - [47]
— Мы не нашли следы днем, а как же мы найдем их ночью!
— Ты прав, Заяц. Ночь скрывает следы, но огонь ночью хорошо виден.
Луна стояла уже высоко, когда они добрались до каменистого пригорка на берегу реки.
— Здесь мы передохнем, — сказал Космач, отыскивая удобное укрытие.
Внизу под ними текла Сазава, а за ней бесконечная равнина. Заяц свернулся клубком, обернулся шкурой и закрыл глаза. Он больше не мог бороться с усталостью и сном.
Космач тоже устал. Но он не лег спать, а, присев на камень, еще долго всматривался в даль за рекой.
Вдруг охотник вскочил. Он увидел огонь. Могучее, возносящееся ввысь пламя. Сомнений быть не могло — это праздничный костер, такой не разжигают во время обычного ужина.
— Они уже там, — прошептал Космач, стараясь запомнить месторасположение костра.
Затем он устроился рядом с Зайцем, натянул на себя шкуру и тут же уснул крепким сном.
Солнце и утренний холод разбудили охотников. Заяц покатался по траве, поболтал ногами, вскочил и бодро предложил:
— Идем!
Космач кивнул.
Они спустились к Сазаве, переправились через нее, но не стали задерживаться, отыскивать следы, а направились к лесу. Космач ни единым словом не обмолвился о том, что видел ночью. Он только держался выбранного им направления.
Они вышли из леса и оказались на степном плоскогорье. Заяц заворчал и повел носом. Невдалеке паслось стадо антилоп. Космач выскочил из оврага, и оба охотника притаились, наблюдая за пугливыми животными. Стадо двигалось от них, против ветра, и запах человека не тревожил животных.
Антилопы резвились в траве. С необыкновенной легкостью переносили животные свои тела высоко над травянистой порослью. Их короткая грязно-желтая шерсть блестела на солнце, длинные, слегка изогнутые рога были устремлены вверх. Вид животные имели грозный, но охотники знали — антилопы никогда не нападают на человека.
Космач и Заяц стояли, не в силах оторвать от стада завороженного взгляда. Космач даже подмигнул Зайцу, предлагая попытать счастья. Какое это удовольствие — уложить антилопу ловким ударом топора! Забыв обо всем на свете, в охотничьем азарте Заяц подполз поближе к пасущимся животным. Внезапно он заметил, как одна антилопа, что-то почуяв, задвигала ноздрями.
И тут же из кустарника взметнулось что-то огромное. И Заяц в ужасе увидел, как пятнистый леопард вонзил свои когти в шею испуганного животного и повалил его на землю.
Все это произошло совсем рядом, и Заяц видел и раскрытую пасть голодного хищника, и белые острые клыки, сведенные на шее антилопы. Он в страхе прижался к земле, как молодой птенец, выпавший из гнезда. Когда же он пришел в себя, то поспешил укрыться в безопасном месте, предоставив леопарду терзать несчастную жертву.
Космач притаился за небольшим пригорком, ему тоже хорошо было видно все происходящее. Там он поджидал своего друга. Спугнутые антилопы разбежались.
Выждав немного, Космач запищал, подражая писку мыши. Совсем близко колыхнулась трава, и Заяц очутился рядом. Случившееся так потрясло его, что он никак не мог прийти в себя. И тут же охотники решили немедля продолжать путь.
Добравшись до пригорка, они остановились, и Космач огляделся вокруг.
— Мы уже близко от цели, — сказал он тихо и вдруг, забыв об осторожности, закричал: — Смотри — вот там! Над теми буками! Заяц посмотрел туда, куда указывал Космач.
— Вижу! Дым! — удивленно произнес он.
За лесом над неглубоким оврагом поднимались кольца синего дыма… Осторожно пробирались охотники вперед. Перебегали от дерева к дереву, используя каждое укрытие. Они подошли так близко к становищу, что уже могли различать людей.
Они боялись, что их могут заметить, поэтому предпочли влезть на могучий бук и спрятались в его кроне. С дерева чужое становище было как на ладони.
Поселок был большим, и это свидетельствовало о многочисленности и силе племени. Если бы Космач умел считать, он сказал бы, что в этом племени было полторы дюжины охотников. Женщин и детей он в счет не принимал.
Вождь сидел на возвышении, покрытом медвежью шкурой, и о чем-то оживленно разговаривал с мужчинами. Неподалеку резвились дети.
— Посмотри, посмотри, там Ласка! — прошептал Заяц.
И действительно, они увидели Ласку.
Она свободно расхаживала по поселку, делая все, что приказывал молодой охотник.
Заяц и Космач долго наблюдали жизнь чужого становища. Но что они могли сделать? Их было всего двое.
Они видели, как несколько женщин отправились в лес за травами. Вместе с ними пошла и Ласка. Она ходила по опушке и в конце концов приблизилась к буку, в листве которого прятались охотники. Космач раздвинул ветки, чтобы лучше было видно, наклонился и чуть не свалился с дерева. Заяц, который устроился на толстом суку, увидел, как начали раскачиваться ветки.
— Осторожно! Нас могут заметить!
Ласка, нарвав травы и надергав кореньев, уже собиралась было вернуться в поселок, когда Космач, не выдержав, издал клич. Клич этот походил на крик зверя, столь привычный в лесу. Узнать его мог только тот, кто принадлежал их племени.
Ласка вздрогнула, остановилась и, когда клич повторился, заворчала по-звериному, что должно было означать: нет! И бегом вернулась в становище. Никто из чужих охотников не обратил внимания на эти звуки.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.