Охотник за тенью - [93]

– Недостает одной детали насчет убийства в Остии, – продолжил пенитенциарий. – Диана Дельгаудио ненадолго выходит из комы и пишет слово «они».

– Врачи объяснили, что речь шла о безусловном рефлексе, слово случайно всплыло из памяти вместе с движением пальцев. Мы ведь точно знаем, что Виктор Агапов действовал в одиночку. Ты в самом деле думаешь, что это важно?

Вначале Маркус так не думал.

– Мы знаем, что в этой истории замешана секта. А если там присутствовал кто-то из них? Может быть, кто-то, кто исподтишка наблюдал за монстром. – Не стоило верить словам Фернандо, хотя лжекалека и утверждал, что они потеряли связь с Виктором после того, как тот покинул институт «Гамельн».

– Тогда почему только на следующий день Астольфи постарался убрать с места преступления статуэтку из соли? Если бы кто-то из секты ночью был рядом, он бы тогда же и сделал это.

Тут тоже было нечего возразить. Но и переодевание, и слово «они» звучали в ансамбле как фальшивые ноты.

– Что теперь будем делать? – спросила Сандра.

Маркус повернулся к ней. Он еще ощущал запах ее волос. Дрожь охватила его, но он с собой совладал. С ясным рассудком вернулся к расследованию.

– Ты должна найти девушку из Сабаудии до того, как это сделают карабинеры и полиция. Это важно.

– Как я найду ее? У меня нет никаких средств.

– У нее восточноевропейский акцент, она скрывается… Почему?

– Монстр уже мог найти ее и убить, откуда мы знаем? И при чем здесь ее акцент?

– Предположим, что она жива и просто боится сил правопорядка: может, у нее уже были приводы в полицию.

– Она из преступного мира?

– Честно говоря, я думаю, что она проститутка. – Маркус помолчал. – Встань на ее место: она спаслась от убийцы, подняла тревогу, поэтому считает, что выполнила свой долг. У нее отложены деньги, она иностранка, поэтому может мгновенно переменить обстановку, ее ничто не держит в Италии.

– Особенно если она видела монстра в лицо и тот знает, что где-то бродит девушка, способная его опознать, – согласилась Сандра.

– Или же она ничего не знает, ничего не видела, а просто залегла на дно и ждет, пока все утрясется.

– Все верно. Но ведь и карабинеры с полицейскими придут к тем же выводам, – заметила Сандра.

– Да, но они станут искать ее извне, прочесывая места, где она может появиться. А у нас есть контакт изнутри…

– Кто?

– Космо Бардити. – Этот человек с помощью книжки сказок навел его на след соляного мальчика. Но, что сейчас важнее, он управлял заведением для садомазохистов – клубом «СКС».

– Чем покойник может нам помочь? – удивилась Сандра.

– Не он, а его жена, – уточнил Маркус, имея в виду женщину, которой он дал денег, чтобы она поскорее покинула Рим вместе с двухлетней дочерью. Теперь он надеялся, что женщина не последовала его совету. – Ты должна пойти к ней и сказать, что тебя послал друг Космо, тот самый, который советовал уезжать поскорее. Об этом знаем только я и она: она тебе поверит.

– Почему бы нам не пойти вместе?

– Есть еще пара проблем, которыми нужно заняться. Одна касается таинственного человека из Колизея: мы должны выяснить, кто он такой и почему решил нам помогать. Боюсь, он это делает небескорыстно.

– А вторая проблема?

– Чтобы ее решить, нужно нанести один визит, который все время приходилось откладывать.

5

Ворота, ведущие во дворец семнадцатого века, были всего лишь притворены.

Маркус толкнул створку и очутился в просторном внутреннем дворе, с садом, скрытым от посторонних глаз. Там были деревья, фонтаны из камня со статуями нимф, собирающих цветы. Вокруг простиралось величественное здание с бельведером, окруженным колоннами в дорическом стиле.

Место это по красоте не уступало другим римским дворцам, может быть более знаменитым и роскошным, таким, как дворец Русполи или дворец Дориа-Памфили на Корсо.

Слева широкая мраморная лестница вела на верхние этажи. Маркус стал подниматься.

Вошел в зал, стены и потолок которого были расписаны фресками. Старинная мебель и люстры дополняли богатое убранство. В воздухе витал едва уловимый запах, аромат старинного жилища. Пахло драгоценными породами дерева, написанными маслом и покрытыми лаком картинами, ладаном. Уютный, располагающий к размышлениям запах давно минувших дней.

Пенитенциарий проходил через залы, точно такие, как первый, а поскольку они были смежные, между ними не было никаких коридоров, то Маркусу казалось, что он все время входит в один и тот же зал.

С картин на стенах дамы, вельможи и кавалеры, чьи имена давно забыты, следили за тем, как он проходит, и их взгляды, вроде бы застывшие, обращались на него.

«Где они сейчас? – задумался Маркус. – Что осталось от них?» Может быть, только картина, лицо, которое угодливый художник приукрасил, несколько погрешив против правды. Они верили, что так память о них сохранится надолго, но стали всего лишь предметами обстановки, как любая дешевая безделушка.

Пока Маркус предавался размышлениям, до него донесся звук. Одна и та же нота, повторяемая до бесконечности. Как некое закодированное послание. Как приглашение. Звук показывал дорогу.

Маркус пошел на него.

По мере продвижения звук становился все четче, источник его все ближе. Наконец Маркус оказался перед полуоткрытой дверью. Звук доносился из-за нее. Пенитенциарий переступил порог.