Охотник за головами - [81]

– Пошли домой, – сказала она. – Я хочу поговорить с тобой о деле.

– К черту дела. У меня выходной.

Женевьева взглянула на него удивленно. Она никогда раньше не видела его таким.

– А как же твой семинар? – спросил он.

– Я его отменила.

– Почему?

– Чтобы побыть дома с тобой.

– Прошу тебя, – он повернулся к ней. – Поезжай на занятия.

– Но почему?

Деклерк поглядел на бутылку у нее в руке и отвернулся к морю.

– Дженни; ты часто мне говорила, что я слишком крепко держу себя. Сегодня я сел в лодку, взял вот эту бутылку и отплыл от берега. Я давно, очень давно этого не делал. Я думаю о той клетке, в которую сам себя посадил. И думал, как мне оттуда выбраться. Мне нужно подумать еще немного.

Она ничего не сказала, молча глядя на мужчину, которого любила. Он сидел на мокром причале, обхватив колени руками, как мальчишка.

Потом она спросила:

– Сколько времени тебе нужно?

– До полуночи.

– Хорошо, – сказала она.

* * *

18.55

– Во сколько у тебя семинар? – спросил он.

– В полвосьмого, в Северном Ванкувере.

– А на какую тему?

– Еще не решила, – потом она увидела на кофейном столике раскрытую книгу. "Падение" Альберта Камю. – Может, взять тему отсюда?

– Как хочешь. Можешь взять тему из жизни. Мужчина, запертый в клетке собственной вины.

Женевьева поглядела на него с грустью. В который уже раз она пожалела, что не может дать ему ребенка. Она знала, что часть души Роберта умерла вместе с дочерью и никогда уже не возродится.

Она пошла к бару и взяла оттуда бутылку портвейна. С бутылкой и книгой она пошла к выходу, в последний раз взглянув на неподвижно сидящего мужа.

Не в доброе время Роберту Деклерку вновь явился дух его дочери.

* * *

19.06

Она вышла из дома и сразу встретила холодный порыв ветра, задувавшего под ее зонтик капли дождя. Под ногами ее хлюпала вода. Дойдя до своего ТР-7, стоящего рядом с "ситроеном" Роберта, она открыла дверцу, положила книгу на панель управления, а бутылку сунула между сиденьями. Потом она завела мотор и выехала на Марин-драйв.

Она не заметила, как из кустов выехала и двинулась за ней, держась на расстоянии, другая машина.

За рулем ее сидел Спарки.

Падение

19.07

Услышав, как отъехала машина, Деклерк подошел к бару и достал бутылку виски. Он отхлебнул глоток прямо из горлышка и почувствовал, как по всему телу расползается приятное тепло.

Минуту спустя он поставил бутылку и подошел к книжному шкафу. Из нижнего ящика, который не открывался уже несколько лет, он достал фото маленькой девочки, сидящей на груде сухих кленовых листьев – красных, желтых и оранжевых. Девочка смеялась, и ее светлые волосы, казалось, отражали солнечные лучи.

Деклерк поставил фото на стол, сел напротив и стал смотреть.

Время он времени от отпивал еще глоток из бутылки.

Потом он осторожно дотронулся до фотографии и прошептал – тихо-тихо:

– Принцесса, это я, твой папа. Я хочу поговорить с тобой.

* * *

20.03

Нож имел в длину два фута. Он был похож на мачете, каким рубят сахарный тростник, с одним только отличием. На его тупой стороне находилась закругленная кромка, ближе к основанию охватывающая нож почти полным кольцом. Ее вес усиливал удар в несколько раз.

С размаху Спарки мог отрубить этим ножом голову человеку.

Спрятавшись за деревьями, он смотрел на дверь, за которой скрывалась Женевьева Деклерк. Ее машина стояла в восьми футах от него. Дождь почти затих, перейдя в противную морось.

Спарки ждал, коротая время за разговором.

Говорил он со своей матерью.

* * *

20.16

Джозеф Авакумович слишком устал, чтобы спать. Из окна своей комнаты в отеле он долго смотрел на огни в гавани. Потом включил компьютер и вывел на экран шахматную доску.

Сегодня он играл черными.

* * *

20.31

Женщина, вышедшая из двери, направилась к ТР-7. Спарки, сжимая нож, смотрел, как она приближается. Дождь прекратился совсем, и ветер развевал ее длинные черные волосы. Она думала о Камю. О том, что, если любой мужчина или любая женщина виновны, то они не могут судить других.

Дойдя до машины, она открыла дверцу и достала из-за сиденья бутылку портвейна. Когда она начала вылезать, Спарки стремительно шагнул к ней из тени.

Женщина повернулась, и увидела нож, падающий на нее сверкающей дугой. Его свист потерялся в шуме ветра.

Внезапно мир завертелся вокруг нее, быстрее и быстрее, пока не замер на точке острой, невыносимой боли.

"О Боже! – подумала она. – Я вижу свое тело!"

Оно распласталось под ней, обезглавленное, заливая кровью мокрый бетон.

«Я без головы!» – промелькнула мысль, но ни звука не донеслось из ее губ. Потом она увидела приближающуюся к ней человеческую фигуру и окровавленное лезвие ножа.

Рука схватила ее за волосы. «Я виновна», – успела подумать она, и тут кровь окончательно перестала питать ее отделенный от тела мозг.

Спарки сунул голову в мешок и исчез в тумане.

* * *

21.03

Через десять минут после того, как в полицию сообщили об убийстве, в штаб позвонил премьер-министр. – «Значит, у нас есть шпионы», – мрачно подумал Шартран, снимая трубку.

– Шартран?

– Да, сэр.

– Я требую, чтобы вы немедленно отстранили этого Деклерка.

– Да, сэр.

* * *

«Прости, Роберт», – подумал он про себя.

Он понял только, что совершено очередное убийство. Кого убили на этот раз, он не знал, и это его не заботило.