Охотник - [54]

Сумерки постепенно опускались на город. Охотник обошел владения Виро и, выбрав подходящее место, легко преодолел стену, удачно приземлившись на мягкую землю. Чуть в стороне слышались голоса охранников, совершавших обход территории. Совершеннейшие бездари!

Тенью скользя по двору, Себастьян приблизился к зарешеченным окнам нижнего этажа. За первым не оказалось ничего интересного – обычная кухня. Толстая женщина хлопотала у плиты, ей помогал столь же упитанный паренек-поваренок.

Здесь проникать в дом – не лучшая идея. И решетки помешают, и тетка непременно завизжит. Себастьян скользнул к следующему окну.

Его взору открылся просторный зал с разнообразным оружием, висевшим на стенах, и коврами, устилавшими пол. Посреди зала испуганно толпились новенькие рабыни, а сам Виро сидел напротив в кресле, лениво оглядывая девушек.

Помимо них и самого торговца в зале находились еще два охранника. Один периодически покрикивал на рабынь, а второй стоял у дальней двери и с интересом глазел на девушек.

Виро повелительно махнул рукой, и девушки вновь принялись раздеваться – очередной, теперь уже хозяйский осмотр, должный закончиться определенным образом – кому-то предстояло согревать этой ночью постель торговца живым товаром.

Внезапно одна из дверей, ведущих во двор, распахнулась – Себастьян едва успел слиться со стеной, – и на улицу вышел поваренок, тащивший куда-то чан с отбросами. Охотника он не заметил, а дверь за собой не прикрыл – глупо было не воспользоваться возможностью. Мгновение – и Себастьян оказался в доме, незаметно проскользнул за спиной поварихи, увлеченно мешавшей что-то в большом котле, и оказался в едва освещенном коридоре, к счастью, в одиночестве.

Расположение комнат в доме было стандартным. На первом этаже общие помещения, комнаты для слуг и охраны, отдельная спальня для еще не проданных рабынь, наверху хозяйская спальня, кабинет и еще несколько комнат, где Виро проводил свободное время.

Дальше по коридору, у самой двери, виднелась спина охранника, всецело поглощенного созерцанием происходившего в зале. Кроме него, никого поблизости Себастьян не почувствовал. Мягко ступая, он приблизился к незадачливому охранителю вплотную, выглянул из-за его плеча: в эту сторону никто не смотрел, поскольку и Виро, и второй телохранитель разглядывали обнаженных рабынь.

Да, элитный товар перекупили купцы побогаче, но и некоторые из этих девушек были чудо как хороши. Высокие, мускулистые, привычные к физическим нагрузкам, некоторые с крупными, тяжелыми грудями и округлыми бедрами, другие, наоборот, стройные и плоские, как мальчишки. В общем, товар на любой вкус!

Себастьян захватил шею охранника в замок и резким движением вытянул его тело в коридор. В зале никто ничего не заметил. Убивать охотник не стал, хотя руки так и чесались сжать чуть покрепче, да подержать немного подольше, чтобы отправить мерзавца в вечный сон без сновидений. Сдержался и пощадил. Охранник надолго погрузился в мир грез, а Себастьян оттащил его тело еще дальше по коридору и, заглянув в первую же попавшуюся пустую комнатку, заставленную корзинами и припасами, бросил там, завалив попавшим под руку тряпьем. Очухается, выберется сам, а пока лучше, чтобы его не обнаружили.

Виро не богат. Слишком много охраны у него быть не должно. Трое сопровождали его на торгах, еще пара сторожила в доме и на улице, плюс несколько слуг и рабынь – вот и весь штат прислуги и помощников.

Себастьян быстро обыскал дом и легко нашел хозяйскую спальню. Сюда вскоре придет Виро, здесь и следует его поджидать, укрывшись за тяжелой бордовой портьерой. Так охотник и поступил, а ждать он умел.

Через полчаса раздался шум шагов, дверь в спальню отворилась, вошла одна из новых рабынь, тоскливо осмотрелась по сторонам и легла в постель – согревать. Себастьяна она не заметила. Охранник, приведший девушку, не задерживаясь, ушел обратно.

Рабыня тихонько плакала, но покинуть ложе не пыталась – только хуже будет, засекут плетями или отдадут охранникам на поругание, или, что хуже всего, продадут в портовый бордель из разряда самых дешевых, там за медную монету придется ублажать пьяных моряков да всякий сброд. И бежать возможности нет – непременно поймают, а уж что творили с беглыми, лучше и не вспоминать. Так что ее участь решена: послужить некоторое время Виро, а потом, до тех пор, пока молодость и красота не уйдут, работать в городском борделе, после же, а это случится лет через пять, быть проданной задешево на одну из плантаций и закончить там жизнь в качестве прислуги.

Такова судьба рабынь, и изменить что-либо в сложившемся порядке вещей охотник не мог.

Себастьян слушал ее безнадежный, негромкий плач. Может быть, милосерднее было бы заколоть девушку кинжалом прямо сейчас, пока ее тело и душа еще не успели погрузиться в пучину скорби и насилия. Но делать этого он не стал. Он судия и палач, но только для тех, кто согрешил. Он не убийца невинных девушек. Каждому своя судьба.

Рабыня замолчала, согревшись под тяжелыми шкурами, и, кажется, задремала. Виро все не шел. За окном уже окончательно стемнело. Ночь вступала в свои права.