Охотник: Правила подводной охоты. Третья раса. Большая охота. Операция «Караван» - [3]

Вадик что-то невнятно буркнул и поплелся за Вовкой. Мы же пошли к реке. Ветер тянул запах тины, а за деревьями виднелась прозрачная зелень воды.

– Мы не там вышли, – вздохнула Леська. – Коряга, с которой можно прыгать, вон там.

Я нарочно шел позади, чтобы глядеть на нее. Впервые судьба подарила мне возможность остаться с ней наедине, без Вовки, а главное – без Вадика. Мне от нее ничего не было нужно, просто хотелось любоваться каждым ее движением.

«До чего же девчонки отличаются от пацанов!» – подумал я, ощущая, как разгоняется сердце.

Она была крупнее меня, но это не мешало мне в мечтах обращаться с ней нежно. Возникло желание порадовать ее хоть чем-то.

– Можешь попрыгать у меня с коленок, – предложил я.

– Ты меня не удержишь, – беззаботно отмахнулась она и стянула лохматую военную куртку.

Навязываться было неловко. Прежде чем освободиться от рубашки, я ослабил ремни и уложил в траву боевой каркас, сделанный из негодного дедушкиного рюкзака. На него полетели рубашка и футболка, а Леська, как обычно, майку снимать не стала. Я знал почему. За прошедший год у нее здорово изменилась фигура, и Леська стеснялась этого.

– Может, тогда пойдем на станцию? – предложил я. – Икринку выпускать лучше там.

– Наверное, – закинув ружейный ремень на плечо, она закатала брюки выше колен и вошла в воду. – Речка сегодня теплая.

Поначалу я хотел избавиться и от брюк, но незапланированное уединение с Леськой зло надо мной подшутило – останься я в плавках, она бы сразу поняла, какие мысли бродят у меня в голове. Я покраснел и принялся закатывать штанины. Управившись с этим, закинул на плечо карабин, шагнул с берега и побрел вниз по течению, догоняя подругу.

За поворотом реки показалась станция. Ее ржавый остов торчал вперед, напоминая раненое стальное чудовище, издохшее на переправе. Хребет моста топорщился шипами кронштейнов, на которых кое-где еще сохранились древние газосветные фонари. Решетчатый блок шлюзовых держателей напоминал ребра, а опорные сваи лапами упирались в дно и берега реки. Давным-давно, в самом начале Десятилетней эпидемии, станция работала, давая тепло и свет множеству прибрежных городков. Но сократившееся население Земли уже не требовало прежнего количества энергии, и многие станции позакрывали. Теперь стальные опоры, мосты и сваи выполняли только одну функцию – декораций для наших игр.

Возбужденные ветром волны нагнетали воздух в порожние баки, заставляя их хрипеть и охать подобно живым существам. Пахло тиной, мокрой ржавчиной и застарелым безлюдьем. Я вздрогнул от близкого всплеска и чуть не пальнул из карабина на звук, но это прыгнула в воду одна из жирных лягушек, во множестве обитавших на станции.

– Давай взглянем на Светлогорск, – предложила Леська, ухватившись за поручень вросшего в дно трапа.

Мы давно придумали такой ритуал. Когда с крыши станции видны небоскребы, любое начинание этого дня ждет удача. Если Светлогорска не видно, то лучше задуманное не начинать. Мне идея не очень понравилась, поскольку при таком ветре воздух должен быть замутнен пылью и водяным паром. А мне хотелось подманить охотников. Почему-то я был уверен, что в другой раз такого шанса уже не будет.

– Может, не надо? – предложил я, карабкаясь по ступеням вслед за Леськой.

– Хочешь обмануть судьбу?

Грохот наших шагов по железному трапу смешивался с завыванием ветра и хрипом воздуха в баках. Мы вылезли через люк на крышу, и я сразу разглядел вдали пять тонких ярко-белых нитей, поднимающихся на трехкилометровую высоту. У них на верхушках виднелись более темные кубышки антигравитационных приводов, из-за чего небоскребы напоминали гигантские облетевшие одуванчики. А на севере штормило море, в которое метров на триста вдавалась желтая от взбаламученной глины река.

– Зря ты боялся, – улыбнулась Леська, усаживаясь на ржавый железный лист. – Город виден, значит, будет так, как мы захотим.

На самом деле видимость была не очень хорошей. Приземный слой воздуха замутил ветер, поэтому небоскребы различались только в верхней трети. Но я решил об этом не говорить. Все равно решение принимать Леське, ведь икринка ее.

– Я вас обманула, – она достала из кармана драгоценный шарик и положила у ног. – Это не икринка, а биоклапан от лодочного мотора.

– Зачем? – Меня расстроил не столько обман, сколько невозможность нашей затеи.

– Хотела узнать, кто не побоится со мной пойти. Это была проверка, понятно?

– И что? – Я не мог понять, к чему она клонит.

– А то, что я действительно кое-что выменяла у Молчуньи. Ее отец не всегда ловил рыбу с катера. Знаешь, кем он был после войны?

– Охотником?! – осенило меня.

– Вот именно. Молчунья научила меня, как наверняка попасть в их училище. Она знает.

– И на что ты выменяла такую тайну?

– Пообещала ей стянуть этот клапан из отцовского эллинга. Она пытается смастерить мотор.

– Влетит же тебе!

– Влетит. Зато я знаю, почему у охотников темно-синяя форма. Она символизирует океан перед штормом.

– А пиратов они ловят или нет?

– Этого я не узнала. Садись, – Леська положила ладонь на теплое железо возле себя. – У охотников есть определенные правила. Зная их, легче поступить в учебку.