Охотник на магов - [8]

А теперь меня окружало полтора десятка незнакомцев, с которыми мне приходилось делить кров и хлеб и выполнять с ними общее дело. Да еще каких? Инквизиторы и рыцари! В прошлом мне конечно же приходилось иметь с ними дела, но с таким их количеством еще ни разу.

Каждый из нас по-своему служит Высшему, кто-то больше, кто-то меньше, а кто-то жертвует всем. И на того, кто отдает всего себя этому служению, служба в свою очередь также налагает определенный отпечаток. Например, те же инквизиторы, которые в любом человеке видят оступившихся, или подозревают ересь. Для высших чинов церкви, которые доносят до простого люда Его слово, и служат в каком-то смысле пастырями для их душ, вообще порой свойственна некоторая надменность. Как я уже говорил, я понимаю, что это специфика их работы. Но все же меня гнетет такое поведение, манера держаться и общаться с высока. Да, само собой, они находятся ближе каких-то селян или даже меня на пути к Высшему. Но бывает, изредка, меня посещает мысль, прости меня Высший, что некоторые из них в большей степени пекутся о себе и упиваются своей властью, чем радеют за продвижение идей ордена. Как любит говорить мой духовник: Высший безупречен, люди не идеальны.

Хотя, быть может, мое отношение — это всего лишь обыкновенная неприязнь подчиненного к начальнику? Во всем отряде я должен был подчиняться почти что каждому. Охотник на магов по статусу превышал разве что только братьев-оруженосцев.

Все же, как проще быть одному! Я никогда не тянулся к компаниям, в отличие от того же Алекса. Собственно, я даже к своему духовнику, который впоследствии стал моей тенью, привыкал довольно долго.

Но стоит признать, что у путешествий в обществе искателей правды и целого отряда орденских воинов были кроме минусов и свои преимущества. Подобного комфорта и услужливости в дни наших с Агорником скитаний мне видеть не доводилось. Трактирщик, казалось, был готов вывернуться наизнанку, чтобы услужить нам, а девушки, что помогали ему и подавали нам пищу, буквально лучились почтением. Правда, стоило заглянуть им в глаза, как сразу же становилось понятно, что почтение это густо замешано на страхе.

Наши бравые воины тут же заинтересовались помощницами хозяина таверны. Девушки и впрямь были ладные, что, в общем-то, логично: какой дурак будет держать у себя невзрачных официанток? Как и дешевая выпивка, это еще одна возможность привлечения клиентов.

Вот орденские бойцы и закапали слюной. Впрочем, за что их винить? Никаких обетов, подобно монахом, солдаты ордена не дают. Иногда это могут делать рыцари, но только лишь по собственной инициативе.

Пропуская подавальщиц к столу, братья-оруженосцы немного отклонялись и ненавязчиво приобнимали девушек, как бы случайно их лапая. За то, что обычный местный пьяньчуга тут же отхватил бы подносом по голове, наши солдаты получали лишь вымученные улыбки. Никто из официанток не захотел ссориться с представителями ордена. Открыто отказать притязаниям служителю Высшего, после чего внезапно оказаться ведьмой и греть свои кости на костре, не улыбалось никому.

Само собой, в подобное развитие событий я не верил. В рядах последователей Высшего не может найти пристанище личность, способная на такой низкий поступок. Но попробуй убеди в этом селянку или крестьянина. Среди простого народа слухи ходили разные, даже самые неправдоподобные. Страх, как известно, в большой степени определяет поведение человека. Поэтому рисковать и проверять эти слухи на себе, из девушек не захотел никто.

Впрочем, приставание со стороны братьев-оруженосцев быстро сошло на нет. Отчасти причиной тому был укоризненный взгляд отрядного капеллана, отчасти — стол, заваленный едой. Солдаты, что провели целый день в седле, и не видевшие ни крохи с самого утра, быстро сменили приоритеты.

К тому же я, наверное, слишком сгустил краски. Не думаю, что официантки слишком уж страдали от присутствия нашего отряда. Те, кто решил работать в трактире среди толп не слишком трезвых мужиков, должны быть привычны к навязчивому вниманию. Да и не сказать, что сами девушки были против такого внимания в целом. Они возражали против притязаний со стороны большинства мужчин, но вот от некоторых, казалось, даже желали его. Как например от одного из наших рыцарей.

Если я правильно расслышал имя во время нашего долгого перехода, звали его сир Ричард Лайон, рыцарь ордена Высшего. Парень, хоть уже и успел завоевать себе такой чин, был немногим старше меня. Он был высок ростом, статен и широкоплеч, в общем, объединил в себе все те качества, которые так ценят девушки. Как и в его имени, на плаще у него имелся лев. Возможно, это был его семейный герб, а быть может просто устрашающий орнамент. Голова грозного зверя была изображена в яростном оскале. Грива его так и топорщилась во все стороны. В этом кстати изображенный на плаще хищник был похож с хозяином этого самого плаща. Рик был блондином и носил длинные лохматые волосы. На этом их сходство заканчивалось. Я конечно пока не видел рыцаря в бою, но мне кажется, что его лицо просто физически не способно передавать гнев или ярость. Все то время, пока мы верхом пересекали зеленые просторы, кривясь и страдая от натертостей из-за долгого пребывания в седле, с его физиономии не сходило какое-то задумчивое, и даже слегка мечтательное, выражение. В глазах то и дело мелькал немного фанатичный отблеск чего-то далекого и пока несбыточного. Думаю, этот парень и головы будет рубить с такой слегка блаженной миной.