Охотница за скальпами - [26]

— Наверное, — бормотал он, — это дерево напоминает огромный бамбук и пещера имеет продолжение наверху. Во всяком случае, эти беглецы — ловкачи, ну да и я не дурак! Будь я дураком, койоты давно обглодали бы мои кости или господам судьям пришлось бы разориться на двадцать центов и купить веревку, для того чтобы подвесить меня поближе к звездам. Нет, им негде быть, кроме как наверху!

С этими словами он взглянул наверх, но сейчас же опустил глаза, и если бы стоявший рядом с ним индеец в это время не был занят лежавшими на полу костями, то заметил бы, что бандит вздрогнул.

— Нет, воин! — произнес Сэнди Гук равнодушно. — Здесь мы ничего не найдем. Пойдем еще посмотрим снаружи.

И он не торопясь направился к выходу.

Беглецы, затаив дыхание, следили за каждым движением бандита.

— Слава Богу, и этот ничего не нашел! — прошептал Гарри.

— Наоборот, будь он проклят, все нашел! — выругался Бэд Тернер. — У него нюх потоньше, чем у индейцев. Он перехитрит целый десяток краснокожих. Ну, ребята, теперь держись крепче!

— Плохо дело! Говорил я, что Миннегага сдерет с меня сегодня скальп, — глухим, полным тревоги голосом отозвался Джон.

— Эй, Джон, тебя, право, кто-то подменил! Я тебя совсем не узнаю. Разве у тебя не останется в карабине одной пули, чтобы покончить с собой раньше, чем примутся сдирать с тебя скальп? — удивился шериф из Голд-Сити.

— Да не время мне помирать-то, — ответил Джон. — Молодой Деванделль в плену у индейцев, и было бы бессовестно с моей стороны, если бы я помер, не выручив его.

— Против судьбы не пойдешь, дружище…

Охотники замолчали в волнении, которое было вполне понятно, учитывая их безвыходное положение. Молчание было нарушено совершенно неожиданно: прогрохотал выстрел, и пуля влетела внутрь убежища, едва не зацепив плечо стоявшего ближе всех к естественному окошечку Гарри.

— Начинается! Берись за ружья, ребята! — скомандовал шериф. — Проклятый бандит выдал нас! Теперь остается только отстреливаться.

Повинуясь его призыву, трапперы взялись за ружья, но стрелять не начинали, потому что, осторожно выглянув в расщелину, они увидели, что индейцы отошли с простреливаемого пространства. Джон сходил с ума от злости.

— Полжизни отдал бы за то, — сказал он, — чтобы под мою пулю подвернулась Миннегага.

— А я отдал бы всю мою долю золота, — откликнулся Гарри, — чтобы мне удалось ухлопать этого Сэнди Гука.

— Умного человека сразу видно! — иронически отозвался шериф. — Именно Сэнди Гука убивать не следует ни в коем случае, потому что он — единственный человек, с которым можно было бы договориться.

— Да ведь он выдал нас! — запротестовал траппер.

— Так что же? Он добросовестно исполняет свою роль усыновленного индейцами бродяги. А вот индейцев рекомендую не щадить. Чем больше мы их уложим, тем большее уважение к себе внушим остальным, и чем меньше их останется, тем больше шансов на спасение будет у нас.

Речь Бэда Тернера была прервана выстрелом. Пуля влетела на этот раз в дупло с другой стороны.

— Вот вам доказательство, что наше присутствие здесь обнаружено, — заговорил Тернер. — Значит, будем драться. Я беру на себя медвежью берлогу, буду обстреливать пробравшихся туда индейцев. Вы, Джон, займите пост справа, а вы, молодежь, — слева.

Пока осажденные распределяли свои роли, индейцы не дремали. Они дружно обстреливали пинию, и так как древесина оказалась довольно трухлявой, то пули часто сквозь щели залетали в дупло. Это не давало возможности всем, кроме шерифа, выполнять свои обязанности, потому что они рисковали быть убитыми, едва приблизившись к окну. Трапперам пришлось лечь на пол и стрелять, соблюдая исключительную осторожность. Первыми выстрелами осажденным удалось уложить индейцев, показавшихся вблизи дерева. Со своей стороны шериф тоже не терял времени даром: какой-то отчаянный краснокожий рискнул пробраться в берлогу, но был немедленно проучен за это Бэдом Тернером.

Неправильно оценившие положение дел индейцы были больше раздражены, чем напуганы таким оборотом. Несколько человек сразу бросились поднимать трупы и подставили себя под выстрелы осажденных. Опять загремели карабины, засвистели пули. Индейцы подняли нечеловеческий вой и разбежались во все стороны. На поляне у корней гигантского дерева валялось несколько трупов, двое или трое раненых, оставляя кровавые следы на траве, пытались отползти в сторону. Вскоре и они были убиты выстрелами.

С полчаса обе стороны обменивались выстрелами. При этом осажденные не несли потерь, индейцы же потеряли убитыми и ранеными несколько человек, хотя и стреляли прячась за стволами деревьев. Это научило их осторожности.

И теперь они вели стрельбу только из зарослей, почти не подставляясь под выстрелы противников. Увидев это, Бэд Тернер распорядился прекратить огонь.

— Ребята, перестаньте даром тратить порох и пули! Боевые припасы нам еще пригодятся. Предоставьте индейцам развлекаться бесполезной стрельбой, сами заботьтесь лишь о том, чтобы не подвернуться под шальную пулю.

— Шериф, вы думаете, — спросил его Гарри, — что индейцы все-таки попытаются атаковать нас?

— Если среди них много таких умных, как ты, — ответил Бэд, — то, конечно, попытаются. Но вернее предположить, что дураков среди них мало, а те, которые были, валяются на поляне. Нет, дружище, на приступ индейцы не пойдут. Они предпочтут взять нас измором.