Охотница за скальпами. Город прокаженного короля - [11]

— Ну, победа моя! — сказал он по прошествии пяти минут. — Парень дерется, право, молодцом, и жаль будет, если я ухлопал его.

С этими словами степной рыцарь склонился над поверженным в прах врагом и с поразительной, свидетельствовавшей о многолетней практике ловкостью очистил карманы своей жертвы.

— Мой чудак, оказывается, жив, только в обмороке, — бормотал себе под нос Сэнди Гук. — Попробую отвезти его в лагерь индейцев, моих краснокожих братьев. Может быть, этот чудак пригодится им на что-нибудь. Не оставлять же его жариться тут?..

И с этими словами метис взвалил казавшееся безжизненным длинное тело англичанина на спину своего мустанга, вскочил в седло сам и дал лошади шпоры. И вовремя: прерия пылала, и только на юге еще оставался не залитый огненным потоком уголок, по направлению к которому и двинулся Сэнди Гук, увозя побежденного врага.

Когда незадачливый охотник за бизонами очнулся и открыл глаза, он с удивлением увидел себя в странной обстановке: кругом не было и следа степного пожара. Воздух был свеж и чист, земля покрыта яркой и сочной зеленью, кругом в живописном беспорядке стояли индейские типи и вигвамы. Возле лежавшего на земле Вильмора сидел пожилой индеец с малиновым носом, явно свидетельствовавшим о пристрастии «краснокожего брата» к продуктам водочных заводов бледнолицых. Тут же находился и Сэнди Гук. Бандит хлопотал о том, чтобы привести в чувство своего противника, и, раздобыв где-то фляжку тафии, водки, специально сбываемой белыми торговцами индейцам, вливал в рот Вильмору эту огненную жидкость.

Англичанин машинально проглотил несколько глотков ядовитой смеси, в состав которой входят, как известно, купорос и серная кислота, добавляемые для крепости. Как ни привычен был к спиртным напиткам его организм, не выдержав испытания тафией, лорд Вильмор поперхнулся, раскашлялся, расчихался.

— Дьяволы! Вы хотите меня отравить! — закричал он.

— Ничего подобного, мой белый брат, — злорадно ухмыляясь, отозвался Сэнди Гук. — Это, видите ли, некого рода ликер, изготовляемый янки для краснокожих. Правда, мухи дохнут, нализавшись этой штуки. Но люди пьют и… и тоже дохнут, хотя не всегда и не сразу. У вас удивительно крепкая натура, милорд, так что несколько глотков тафии вам не повредят. Поднимайтесь.

— Где я, мистер бандит?

— У моих краснокожих братьев, милорд. Сейчас я познакомлю вас с одной милой женщиной, которую зовут охотницей за скальпами. Приободритесь, оправьтесь. Очень может быть, что ваша оригинальная шевелюра понравится этой мисс.

В словах бандита явно звучала насмешка, но англичанин не обратил на нее никакого внимания. Он, казалось, о чем-то думал.

— Кажется, вы свалили меня с ног ударом в грудь, мистер красно-белый жулик?

— осведомился он.

— Если быть точным, милорд, мой кулак попал вам ниже левой ключицы. А что?

— Удар был не совсем правильным. Во-первых, дым разъедал мне глаза. Во-вторых…

— Что вы этим хотите сказать, милорд?

— А то, что я не признаю победу за вами!

— Вот как? — удивился Сэнди Гук.

— Разумеется. И если вы не струсили, то я не прочь доказать вам это. Мы можем начать хоть сейчас. Дайте только мне хлебнуть еще вашего ликера для истребления мух.

И оригинал, выпив несколько глотков ядовитой жидкости, приподнялся на ноги и стал оглядываться вокруг, выискивая удобное местечко для нового боя.

Но возобновить поединок не удалось. Из ближайшей большой палатки вышел какой-то молодой индеец и сказал Сэнди Гуку, что сахэм Миннегага ожидает его и его пленника.

— Если любезная и кроткая Миннегага, — сказал Сэнди Гук, обращаясь к англичанину, — не прикажет, милорд, снять с нас шкуру или перерезать для краткости горло, я не прочь доставить вам это удовольствие и показать, что в Чикаго умеют драться не хуже, чем в Лондоне. Но теперь не до этого. С Миннегагой не шутят. Идемте к ней, и молите вашего Бога, чтобы мы застали эту мисс в добром расположении Духа.

Англичанин, насколько мог, привел в порядок свой костюм. Очистил от пыли пробковый шлем, обтянутый белым полотном, аккуратно расправил и перевязал заново голубую сетку, пригладил длинные шелковистые баки. Затем он последовал за Сэнди Гуком, не выказывая ни малейшего признака смущения или робости, словно отправляясь выпить чашку чая в приятной компании, устроившей пикник где-то в поле. В его душе жила непоколебимая уверенность, что ему не грозит никакая опасность. Разве он не был сыном Альбиона? Разве Англия не величайшая держава мира? И разве она не умеет защищать своих детей, в каком бы глухом углу земного шара они ни находились?

Милорд Вильмор вошел в палатку женщины-сахэма, мстительной и кровожадной Миннегага, твердыми шагами и с высоко поднятой головой. Увидев же Миннегагу, одетую в живописный полумужской костюм воинов сиу, англичанин отвесил ей поклон, словно перед ним стояла не индианка, а фрейлина двора ее величества королевы Англии, императрицы Индии всемилостивейшей Виктории.

Странный вид чудака заметно удивил Миннегагу, которой до этих пор не приходилось сталкиваться с людьми такого типа. Но в глазах девушки по-прежнему горел злой огонек, выдававший ее ненависть ко всем бледнолицым.