Охота за русской мафией - [41]

– Похоже, мы не даем вам скучать, – говорили им русские эмигранты. И охотно делились своими новостями и заботами: жаловались на лендлордов, которые повысили квартплату на 25 процентов; спрашивали, как им протестовать и есть ли у них право не платить повышенную плату; и сообщили по секрету об очередной сенсации Брайтона: Марк Гольдин, которого Саша Лазарев застал со своей женой и полоснул ножом, не заявил на Сашу в полицию, «потому что, между нами, этот Марк такой же бандит, как Лазарев», а лежит у себя дома со спиной, распоротой от шеи до копчика. А владельцы магазинов интересовались у Питера и Билла, заплатили ли страховые компании страховку хозяевам ограбленных ювелирных магазинов в Манхэттене и Лонг-Айленде. И тут Билл, опережая Питера, с удовольствием поделился с ними «конфиденциальной информацией»: да, Натан Родин получил со страховых компаний 280 тысяч долларов, а Оскольный и Лисицкий, хозяева «Sorrento Jeweller's Store», вот-вот получат свои 800 тысяч.

– Не может быть. В это нельзя поверить! – возмущались люди. Питер и Билл обменялись взглядами. Билл сказал русским:

– Вы думаете, мы врем?

– Нет! Мы вам верим! Но эти ограбления – чистая липа! Все это знают!

– Well, может быть, это lipa, – уже заодно говорили Питер и Билл. – Только как доказать?

– Но ведь так любой может нанять тут пару бандитов и сделать себе ограбление! – обращались люди к Питеру по-русски. – Вы видите, какая у вас система? Жулики делают миллионы, а честный человек должен работать за пять долларов в час!

– Если вам не нравится наша система, зачем вы сюда приехали? – спрашивал Питер.

– Нет, мы не в этом смысле! Но надо же навести тут порядок!

Позже, когда они ехали в Квинс, Питер спросил у Билла:

– Ты думаешь, что-нибудь выйдет из этого вранья?

Билл пожал плечами:

– Посмотрим…

И включил радио. Радиостанция «10-10 WINS» сообщила, что сегодня в центре Манхэттена жара достигла 99 градусов по Фаренгейту; в Афганистане Советы бомбили Кандагар и разбрасывают с самолетов мины-игрушки; в России академик Андрей Сахаров, сосланный в Горький, шестой день держит голодовку; в Италии прокуратура объявила покушение на Папу Римского акцией КГБ, направленной на подрыв польской «Солидарности»; а в Лос-Анджелесе стало известно, что Советы отказались принимать участие в Олимпиаде.

Несмотря на жару, «холодная война» была в самом разгаре.

Они приехали на Квинс-бульвар в 5.15, запарковались в подземном гараже, поднялись лифтом на шестой этаж в небольшой вестибюль офиса ФБР и обнаружили там Якова Камского. Он сидел с закрытыми глазами в кресле возле стеклянной будки дежурного секретаря. Казалось, что его тяжелое лицо стало еще тяжелее и обвисло от усталости и отчаяния.

– Что-то случилось? – быстро спросил у него Питер по-русски.

– Да, – сказал Камский, вставая.

– Что?

– Я не могу больше этого выдержать! Они звонят мне двадцать раз в день, торопят, пугают – я не могу спать по ночам! Нужно что-то делать! Они же дали мне такие деньги! Они меня убьют, если я буду тянуть с set up!

– Так дай нам разрешение прослушивать твой телефон.

– Уже поздно. Они звонили сегодня целый день, каждый час, я не брал трубку. А жена говорила им, что не знает, где я, – мол, ушел куда-то по бизнесу. Так они дали ей номер своего телефона и сказали, чтобы я позвонил сегодня вечером, или они завтра же приедут в Чикаго и оторвут мне яйца.

– Ты согласен позвонить им отсюда и чтобы мы записали разговор? – тут же спросил Питер.

– Я согласен на все! Только давайте кончать этот кошмар!

Питер повернулся к Биллу, чтобы перевести ему, но Билл опередил его.

– Я думаю, нам следует пойти вниз в бар «Рэд Лэбстер», – сказал он.

И Питер, и Яков Камский с изумлением посмотрели на него: разве он понимает по-русски?

В баре они подняли Камскому настроение тремя бокалами джина с тоником и объяснили ему задачу:

– Если мы пойдем к прокурору и скажем, что тебя принуждают сделать ограбление собственного магазина, судья скажет: где доказательства? Они дали тебе 150 тысяч? Это не доказательство! Нужно, чтобы на пленке было ясно слышно: ты не хочешь это делать, а они заставляют!

– А если они не будут говорить об этом по телефону?

– Ты должен их разозлить, понимаешь? Так разозлить, чтобы они забыли осторожность. И это не будет трудно, вот увидишь. Раз они дали тебе 150 тысяч – они уже горячие! Говори что хочешь – что ты не можешь ничего делать, пока ФБР сидит у тебя на шее, что мы приехали в Чикаго тебя допрашивать, что ты нас боишься…

Допив по четвертому дринку, все трое снова поднялись на шестой этаж, в офис ФБР. Билл и Питер подключили к телефону магнитофон, и Питер надел наушники.

– Давай! – сказал он Якову.

Яков положил на стол бумажку с номером телефона, снял с себя пиджак, повесил его на вешалку, сел перед телефоном, откинув голову к спинке стула, закрыл глаза и громко выдохнул воздух. Потом открыл глаза, решительно снял телефонную трубку и набрал номер. Билл посмотрел на часы.

Правительство подтверждает, что нижеследующее является точной и дословной записью телефонного разговора между Яковом КАМСКИМ, Вячеславом ЛЮБАРСКИМ, т/и/к[7] «Слава», и Марио КОНТИНИ 8 июня 1984 года примерно в 18.10 по телефону номер [phone], находящемуся в офисе Федерального бюро расследований в Квинсе, Нью-Йорк.