Охота за царской казной - [48]

— У вас есть врач? Свой врач?

Парень кивает.

— Сейчас вызовем, — говорит он и бежит к одной из построек.

Делаю перевязку. Пуля пробила правый бок. Если Бродскому вовремя окажут квалифицированную медицинскую помощь, он будет жить. Боевики переносят его в дом, укладывают на кровать в одной из комнат. Объясняю приставленным к раненому боевикам, что они должны делать. В помощниках у меня недостатка нет.

Майя не отходит от отца и говорит, говорит не умолкая, успокаивая его. Сознание уже вернулось к нему, он слабо улыбается, слушая журчание ее речи.

Выхожу в коридор. Здесь собрались свободные от поручений боевики.

— Как ваши парни? — спрашиваю их.

— Из тех, кто был с Майей, только двое остались в живых… — отвечает кряжистый, низкорослый паренек, поправляя на плече ремень автомата. — Да и то в паршивом они состоянии.. Пытали их… — злобится он.

Выхожу на веранду. Возвращается парень, которого я посылал вызвать доктора.

— Сейчас все будет в ажуре… — говорит он. — Я по рации связался с домом, объяснил ситуацию. Там Сарыч за старшего остался, он уже договаривается с военными, доктора на вертушке доставят.

— Отлично… — хвалю боевика за расторопность. — Часик-полтора Виталий Валерьевич еще продержится… Теперь вот что… — достаю сигареты и предлагаю парню. — Тебя как зовут?

— Жека… — отвечает он, щелкая зажигалкой.

— Вот что, Жека, подтяни сюда как можно больше людей. Вашего шефа нельзя будет дергать отсюда пару дней. А место это, сам понимаешь, засвечено.

Парень кивает.

— Все сделаем в лучшем виде… — обещает он. — Я из города таких бойцов вызову, хрен нас дивизия возьмет. Все зубы сломают!

— Давай, давай, зубастый, — смеюсь я, хлопая его по плечу.

Снова вхожу в дом. Боевики все так же толкутся возле дверей в комнату, где лежит их раненый шеф. Подзываю кряжистого. Тот мгновенно оказывается рядом, вообще все боевики выполняют мои приказы беспрекословно, и то и дело замечаю на себе их восхищенные взгляды. Еще бы — в одиночку очистил весь дом. Они-то подняли бы своей пальбой шум на всю округу, операция заняла бы часа два, и бог знает, сколько народа зря полегло бы…

— Отправь кого-нибудь за нашими машинами, — говорю кряжистому. — И выставь посты на возможных подходах к заимке.

Вхожу в комнату к раненому Бродскому.

— Герасим… — хрипит мафиози с кровати. Майя вытирает ему лицо мокрым полотенцем. Сажусь возле изголовья на свободный стул.

— Как там? — спрашивает он.

— Не разговаривайте… — советую ему. — Не тратьте силы. Сюда летит вертолет с вашим врачом. Подтягивается подкрепление из города. Все будет нормально. Как только долетит врач, я отлучусь ненадолго. Наведаюсь в гости к вашему «другу»…

Он тянется к моей руке. Опережаю его и сам пожимаю ему руку. Чувствую слабое ответное пожатие.

— Спасибо, Герасим…— шепчет он, закрывая глаза.

Майя с благодарностью смотрит на меня. Выхожу из комнаты.

Лишних людей в коридоре больше нет — все заняты подготовкой к возможной обороне заимки.

Глава двадцатая

В два ночи прилетел вертолет с хирургом. Через полчаса я уже был спокоен за жизнь Виталия Валерьевича. Подзываю к себе Жеку:

— Где дом Колонкова — знаешь?

— Не раз там бывал, — кивает он.

— Подготовь машину, поедешь со мной. Нужно проскочить так, чтобы ни один сонный мент нас не тормознул…

Жека усмехается:

— И так никто не остановит! Менты наши машины знают, тем более ксивы есть «без досмотра» — все как полагается.

Подхожу к Майе. На время операции она перешла в гостиную. Боевики приготовили ей чай, принесли фрукты. Помещение они тоже прибрали и даже помыли полы. Правда, новые стекла вставлять пока никто не собирается. Тепло.

— Я скоро вернусь, — говорю, подходя к Майе.

Девушка порывисто поднимается с дивана и прижимается ко мне всем телом. Волосы у нее почему-то пахнут ландышем.

— Это очень опасно? — тихо спрашивает она, глядя на нагрудный карман комбинезона, из которого топорщится, распирая матерчатый клапан на липучке, шнековый магазин к «бизону».

— Не опасней, чем прогулка под дождем, — шучу я.

— Может, тогда кто-нибудь съездит вместо тебя? — спрашивает она наивно.

— Не уверен, что кто-то другой там придется ко двору, — отвечаю мягко и усаживаю Майю на диван. Присаживаюсь рядом с ней.

— Гера… — говорит она, опуская глаза и теребя рукав моего комбинезона, — не уезжай от меня… никогда…

Даже не знаю, что ей ответить.

— Шеф, машина готова! — докладывает Жека и этим спасает меня от неуместного сейчас разговора.

Упруго поднимаюсь на ноги, подхватываю автомат.

— Мы еще поговорим об этом, Майя, — обещаю девушке и быстро выхожу в коридор. Женька, топоча своими армейскими «берцами», следует за мной.

Оставляю Евгения у машины. Уже светает, и народ в городе скоро потопает на работу. Но здесь, в двенадцати км от Омска, просыпаются пока только птицы.

Огромный домина, с просторным участком вокруг него, окружен высоким кирпичным забором. Я притаился в зарослях дикой малины метрах в ста от забора и уже минут десять наблюдаю за двумя охранниками, которые заняли позицию на выезде в небольшой ямке, заросшей по краям кустиками красной смородины.

Замаскировались ребята неплохо, но по нужде приходится им вылезать из своего укрытия, а это напрочь лишает смысла всю их затею. Я могу ухлопать этих парней тихо и без пыли, но мне нужно узнать, когда у них бывает смена или проверка. Сейчас они решили покемарить на боевом посту, а я терпеливо жду.