Охота в атомном аду - [34]

Через пару минут мы, в почти полной темноте, выскочили на довольно широкую поляну и остановились.

И первое, что я увидел, – стоявший задом к нам джип с потушенными фарами, тот самый, который мы только что столь остервенело преследовали. И от этого М38А-1 в нашу сторону бежал, стреляя на бегу из пистолета, человек в американской форме. И, судя по каким-то металлическим толчкам, он таки раза три попал в переднюю часть нашего джипа, как бы не в радиатор. Совсем дурак или поклялся сражаться за дело Троцкого до последнего издыхания? Ведь огневая мощь у нас с ним не очень-то сопоставимая… Ощущая себя прямо-таки палачом-убийцей, я прицелился и надавил на спуск, стрелок выронил пистолет и с коротким воплем повалился на землю – что хотел, то ожидаемо и получил. А мой пулемёт возмущённо лязгнул, продемонстрировав в торчащем из казённика остатке ленты сплошные пустые звенья. Амба, патроны все.

Вдалеке от пожара было темно, но даже при довольно плохой видимости нельзя было не заметить метрах в пятидесяти перед нами огоньки проблесковых маяков взлетающего в пожарном темпе вертолёта, в котором сидели двое. По которому моя напарница немедленно начала стрелять из пистолета.

Вертолёт был уже знакомого типа, Белл-47 – этакая скелетно-каркаскная конструкция с прозрачной скорлупкой кабины (именно поэтому можно было рассмотреть пилота и сидящего рядом с ним пассажира), в очень светлой окраске, на жестянке у хвостового винта темнел бундесдойчевский номер D-HG50, ну явно гражданский. Либо арендовали «птичку» заранее, либо где-то спёрли, хотя вернее первое, поскольку время и деньги у них были, а вот желание привлекать к себе внимание из-за угона вертушки – как раз наоборот.

На земле, рядом с вертолётом, лежало что-то мягкое, похоже, свёрнутая маскировочная сеть. Лишнее свидетельство их заблаговременной подготовки.

Патроны в пистолете у Кэтрин быстро закончились, но она продолжила стрельбу по вертолёту, схватив с сиденья М3. Вряд ли она при этом мазала, но тем не менее вертолёт продолжил взлёт, хотя и начал при этом заметно раскачиваться.

Расстреляв то, что оставалось в автоматном магазине, моя напарница отбросила бесполезный ствол, с вновь поразившей меня лёгкостью выхватила из гнезда на сиденье гарандовский карабин и несколько раз выстрелила в уже взлетевший вертолёт одиночными. И делала она это не в отчаянии, как те «дуэлянты», которых я только что покосил из пулемёта, а осмысленно и прицельно.

Тем не менее чёртова вертушка всё-таки улетела, с в дупелину пьяной грацией, рыская из стороны в сторону и едва не задевая в полёте верхушки деревьев.

– Ну и что теперь? – спросил я у Кэтрин, присаживаясь позади неё и уже настраиваясь на ругательную критику. – Упустили злодеев?

– Спокойно, командир, – ответила эта не вполне человеческая женщина, опуская карабин и тут же слегка развив свою мысль: – Нам с вами нужно прежде всего, чтобы они вывели нас на ещё двух своих, тех, чьё местонахождение мы пока не знаем. И они нас выведут, будьте уверены, поскольку теперь далеко точно не улетят. Я попала куда надо, у них повреждён двигатель и пробиты баки. Так что километров через тридцать-сорок они непременно где-то плюхнутся. К тому же один из них точно получил три или четыре пулевых ранения, а это тоже более чем серьёзно. Направление их движения я контролирую, и пока они находятся в пределах досягаемости…

– Вот интересно, а как они тут садились и почему их при этом не засекли? – спросил я, ни к кому особо не обращаясь. – Ведь здесь до ракетной позиции меньше десятка километров…

– А они и не садились. – И Кэтрин посмотрела на меня как на идиота. Я обратил внимание, что лицо у её было уже не украденным у Джеки Кеннеди, а прежним, собственным. Видимо, надобности в маскараде больше не было, а энергию всё же следовало экономить.

– В смысле?

– В том смысле, что они привезли сюда вертолёт явно заранее и, похоже, на трейлере.

– Ты уверена? С чего бы это?

– А вон там, посмотрите – колеи на траве. Явно от чего-то крупного и тяжёлого…

Я посмотрел в ту сторону, куда она показывала, но в темноте почти ничего не увидел, как ни присматривался.

– А почему их не засекли?

– Допустим, летящий и приземлившийся где-то здесь вертолёт ещё привлёк бы внимание, но если они всё делали заранее и стараясь особо не шуметь – кому они тогда нужны? От охраняемого периметра пусковой позиции здесь уже далеко, а что делалось за ним американцам явно было не интересно. Тем более что кругом почти наверняка сплошь чья-нибудь частная собственность…

– И что дальше?

– Для начала быстро переодевайтесь, – сказала Кэтрин, вылезая из-за баранки и пододвигая ко мне один из наших болтавшихся до сих пор на дне кузова М38А-1 чемоданов.

С некоторым облегчением скинув американскую подполковничью форму, я, с трудом попадая во мраке в штанины, переоделся в тёмные брюки, гражданскую рубашку и короткую замшевую куртку, заранее припасённые в чемодане. Кэтрин не стала как-то особенно менять окраску, оставшись при своём синем костюмчике (шляпку она успела где-то потерять во время погони), чёрных туфлях и сумочке, лишь дополнив свой туалет коротким серым плащом.