Охота пуще неволи ; Трудный сезон - [10]

Далеко не каждый охотник владеет такой собакой. Преобладающее же большинство собак уже при одном запахе медведе жмутся к ногам охотника, и некоторые дают стрекача. Я, конечно, не проверял еще на деле своего Мальчика, но интуиция мне подсказывает, что это будущий медвежатник.

Между прочим, я ставил свою избушку рядом с недавними следами медведя. Он приходил сюда полакомиться запасами бурундука и вырыл несколько ям. Семью бурундука я все-таки уничтожил, чтобы впредь медведь сюда не приходил. На Мальчика недавнее посещение медведя не произвело никакого впечатления. Уже то, что он не боится никаких не известных ему запахов, говорит о его бесстрашии.

Так что я хоть и радовался, что он наконец пошел и на соболя, но главное учение еще впереди. Он должен научиться держать сохатого и идти на медведя.

24 октября

Сегодняшний день еще с утра не обещал быть продуктивным. Сначала моросил дождичек, днем повалил хлопьями мокрый снег, облепив деревья мохнатыми тяжелыми шапками. Но к вечеру он весь сошел в виде капели, так как температура поднялась до +2°. В такую погоду все зверье сидит в норах. Но у меня еще не все капканы перетасканы, поэтому я пошел к устью Хурингды.

Все-таки этот маршрут самый утомительный. По-прежнему приходится идти по глубокому снегу (30–40 сантиметров), тропа каждый раз заносится. А сегодня я еще и промок до нитки. Если такая погода будет держаться до конца месяца, я не смогу добраться до базовой избушки, и тогда придется поголодать, потому что крупы уже на исходе. Правда, есть мясо. Что же, перейдем на мясо. У западных народов есть поговорка, что если человек в жизни не испытал голода, войны и любви, он не может считаться полноценным человеком. Я, конечно, и голод, и смертельную опасность, и тем более любовь не раз испытывал в своей жизни, но все-таки не хотелось бы обновлять эти впечатления (кроме, разве что, любви).

А пока же с блаженным удовольствием, затопив печку и сытно поев, я повалился на нары. До чего же это здорово! Только познав лишения и трудности, можно оценить самые заурядные бытовые удобства. Ведь скажи сейчас какому-нибудь закоренелому горожанину, как хорошо лежать на нарах сытым, в жарко натопленной избе. Он усмехнется. Потому что он до этого не промок до костей, не продрог на ветру и не испытал приступа голода. У него всегда под боком холодильник, со всякими яствами (в крайнем случае — рядом магазин). О топке он тоже не думает — есть центральное отопление. Моя пища, которую я с таким аппетитом уплетаю, у него вызовет только брезгливое недоумение. А я вот счастлив.

28 октября

Все эти дни шел мерзкий дождик. Я уже потерял всякое терпение. Ужасное мучение — знать, что дел по горло, а ты вынужден валяться на нарах и томиться от вынужденного безделья. Однако аппетит от этого не уменьшается, даже наоборот. Эти три дня мы с Мальчиком просто страдаем от неутолимого голода. С утра вынужден был сварить глухарку, а к вечеру еще двух рябчиков. Другого уже больше ничего нет.

Однако освобождение близко. Еще вчера вечером погода резко изменилась. Небо прояснилось и ударил мороз. Сегодня −15°, а температура все падает. Ночью наверняка понизится еще градусов на 10. Река парит, будто воду кто-то подогревает. Шуга пошла так густо, что вот-вот скоро остановится. И тогда я смогу перебраться на другую сторону. Андрей меня уже ждет. Ведь мы договорились встретиться через месяц, а месяц прошел.

В эти дни безделья я все-таки не бездельничал. Сначала окопал избу снегом. Когда он мокрый, то прилипает к стенам, как грязь. Изоляция стала двойной. Затем я оклеил избу изнутри бумагой. Так что получился третий слой изоляции. Теперь у меня только два слабых места — дверь, которая плохо пригнана, и печная труба, из которой тепло выходит беспрепятственно и, что досаднее всего, непрерывно. Но задвижку делать уже поздно.

С сегодняшнего дня у меня прибавилось работы, так как после дождей и последующего мороза все капканы надо заново настораживать, заодно меняя и приманки. Утром попытался, как обычно, пройти пешком, но из этого ничего не вышло. Мокрый снег, схваченный морозом, превратился в пористый лед, по которому идти стало чрезвычайно неудобно: нога продавливается глубоко под ледяную корку. Вынужден был вернуться и впервые надеть лыжи. Они загремели по насту, не оставляя даже чуть заметных следов. Хорошо еще, что у меня приклеен в двух местах камус, и поэтому отдачи не было. Но грохот стоит невообразимый. Несмотря на это, я все-таки умудрился подстрелить глухарку: выручила моя система. Однако после сегодняшней прогулки лыжи сточились так, будто их обработали наждаком. Еще несколько таких походов, и они превратятся в папиросную бумагу. Нужен свежий снег.

29 октября

Сегодня я одержал при помощи Мальчика огромную победу. Чтобы оценить ее, надо вернуться немного назад.

У меня сейчас три путика — два по обе стороны от дома вдоль реки и один поперек ей. Так вот, на прибрежные путики вышел почти неделю назад один соболь. Но, вместе того чтобы попасться в капкан, он сначала их обходил, а потом стал каким-то образом расстораживать и съедать приманку. Я был немало озадачен и даже растерялся. Раза два я проходил заново все путики и каждый раз обнаруживал изощренный разбой. Такого не было не только в моей практике, но даже в рассказах бывалых охотников подобного мне не приходилось слышать. Ведь все капканы установлены по-разному, и к каждому есть свой ключ для разгадки. Но эта бестия отлично изучила всю механику и умудрялась утащить приманку почти из каждой ловушки. И, что поразительнее всего, из некоторых капканов даже человек не вытащил бы приманку, не попав в него. Так в этих случаях соболь уступал. Но видно было, что он не сразу сдавался: все подходы бывали выгрызены и исцарапаны. Он делал это, либо чтоб подкопаться снизу и рассторожить ловушку, либо от бессильной злобы. Я был в отчаянии и уж молил бога, чтоб эта каналья убралась отсюда куда угодно: ведь разоренные путики пропускали и других соболей. Я это отлично видел по следам разбойника. К тому же они были какие-то ненормальные, с дефектом. Сначала я думал, что он трехлапый, но потом рассмотрел и след четвертой лапы. Однако ставил он их как-то не по-соболиному, а скорее по-заячьи. Этот узурпатор упорно не покидал территорию моих путиков, проходя десятикилометровое расстояние то в одну, то в другую сторону и не пропуская при этом ни одного капкана. Он их знал наизусть и, видимо, рассчитывал так прожить всю зиму, кормясь моими приманками.