Ага, так прям взяла и подошла.
— Обещаю не отбирать у тебя револьвер, раз он тебе так приглянулся, — ухмыльнулся ведьмак. — Даже не просто обещаю. Даю слово чести.
Хм. Пафос из мужика так и прёт… А это значит, что и вправду с Террасуота. Они все оттуда такие… викторианские, что ли. Так, а здесь-то ему что тогда понадобилось?
— Рискуешь, ведьмак, — предупредила я, стараясь попасть ему в тон. — Если что-то выкинешь, я ведь выстрелю!
В ответ ведьмак широко улыбнулся, демонстрируя безупречную белизну зубов, и уверенно заявил:
— Не выстрелишь.
— А вот увидишь! — возмутилась до глубины души я.
Заметив краем глаза, что Каспер времени зря не теряет, а, пользуясь тем, что внимание ведьмака приковано ко мне, заходит своему новому смертельному врагу за спину, я сделала шаг, другой, третий, пока не оказалась, наконец, на расстоянии вытянутой руки.
Так же медленно, как и он, протянула навстречу руку и…
Только ощутила пальцами твёрдость роговой оправы, как пальцы ведьмака вдруг обхватили моё запястье!
Рывок — и вот я прижата к рельефной мужской груди!
Пистолет я по-прежнему сжимала в руке, правда, целилась уже в небо.
Потому что одно дело пригрозить незадачливому шпиону и совсем другое — выстрелить! Но как ловко он меня подловил! То есть, это он считает, что ловко…
Целиться в небо было глупо, а то обстоятельство, что ведьмак слово своё держал и даже не делал попытки забрать (свой!) револьвер, делало ситуацию ещё глупее.
Моё сбившееся дыхание и жар мужского тела сквозь тонкую атласную ткань сорочки — вишенка на торте апофеоза моей глупости.
— Должен же я получить хоть какую-то компенсацию, ведьма, — по-прежнему не делая попытки завладеть собственным оружием, тихо сказал ведьмак и склонился к моему лицу. — Или я зря раздевался…
Вблизи обнаружилось, что в карих глазах ведьмака пляшут ореховые искры, а ресницы у него длинные и густые, хотя зачем такое богатство мужчине — большой вопрос. А щетина ему очень идёт… даже больше, чем издалека. Волосы у ведьмака оказались не тёмные, а каштановые, с отливом в рыжизну. И ладони горячие, а пальцы твёрдые, словно камень… И весь он такой… такой… невозмутимый, уверенный… эта уверенность в том, что не выстрелю, взбесила! Особенно когда он оказался прав! И запах от него… как от настоящего ведьмака, в общем. Пахнет лесом, свежескошенной травой и почему-то смородиной… Чёрной. Такой одуряющий аромат свежести, свободы и чего-то ещё…
«Странно, мне же никогда не нравились рыжие», — промелькнуло в голове, а в следующий миг ведьмак меня поцеловал.
Держал при этом крепко, не вырваться, а целовал очень нежно, едва касаясь губами. Губы у него были горячими, бесстыжими и… умелыми.
Стоило нашим губам встретиться, ведьмак обманчиво замер. И только когда эта пауза наполнила поцелуй чем-то невероятно острым и пронзительным, ведьмак продолжил целовать. Я сама не поняла, как так произошло, что меня словно разряд от молнии пронзил! И как мои губы приоткрылись, а я сама невольно подалась ведьмаку навстречу… Всё-таки это нечестно — так целоваться.
Почувствовала вдруг, что он улыбается. Одними уголками губ. И поцелуй сразу же из нежного и раздразнивающего стал жарким и волнующим… Аромат чёрной смородины усилился…
И ведьмак вдруг застыл статуей. Окаменел на глазах, ей-тьме! И глаза вытаращил, а потом ка-ак завращал ими!
А кто бы тут не окаменел и не завращал? Именно в эту самую секунду чья-то филейная часть подверглась зверскому и, что гораздо хуже, неожиданному нападению острых, словно иглы, зубов и когтей. Я Каспера как-то во сне придавила пятой точкой, так что точно могу сказать — выдержке ведьмака можно только позавидовать!
— Что-то не так? — невинно хлопаю ресницами и надеюсь, что моего сбившегося дыхания не заметят. В конце концов, ему сейчас не до меня!
— Ведьма, — процедил ведьмак сквозь зубы. — Уйми. Свою. Живность.
— Сам ты живность! — не стерпел на этот раз котецкий, который от такого вопиющего хамства даже зубы разжал. Правда, учитывая, что удара о землю за этим не последовало, на когтях висеть остался.
— Вот да, — согласилась я с фамильяром. — Можно и повежливее. Тем более сам виноват. Котик у меня ревнивый.
Ведьмак сжал зубы так плотно, что я испугалась, как бы не искрошил. Жалко такую шикарную металлокерамику. А если это свои — тем более жалко. Судя по шумному вдоху, ведьмак сил набирался, чтобы не просто сказать что-то в крайней степени ругательное, а пожалуй что и проорать.
Я ждать, пока он на меня орать начнёт, не стала. Мужчине вообще излишняя эмоциональность не к лицу.
Потому, пользуясь замешательством шпиона, я со всей силы пихнула его в грудь!
Кувыркнулся он красиво. И рухнул в озеро с таким всплеском, что и меня на бережке с головы до ног окатило. Но для хорошего дела и вымокнуть не жалко.
Когда ведьмак поднялся — воды у берега оказалось сразу ему по грудь — я совершила самое большое святотатство в своей жизни. А именно размахнулась и с криком «лови!» бросила accuracy подальше в воду.
Ведьмак подпрыгнул в волейбольном прыжке — ни дать ни взять девица, что ловит букет невесты. Но Каспер — потому что это же Каспер! — оказался проворней. Я давно подозревала, что в роду британца были не то нерпы, не то выдры: воду фамильяр не особо любит, но чувствует себя в ней как рыба.
