Охота на тринадцатого - [18]
— А как, по-вашему, мы к матке европейцев подошли? С российским опознавателем, чтоб вы знали, мы бы только до зоны безусловного поражения лазерами смогли б подойти, никакая невидимость не спасла б.
— Вы слушайте, кэп, командир умные вещи говорит, не зря он связью заведует! — посоветовал стрелок.
— Ой, мамочки, — тихо сказал пилот.
В прозрачной сфере перед ними медленно плыла матка. Изуродованная взрывами ракет, потерявшая экраны Фридмана беспомощная российская матка — самая защищенная матка в мире. Все же план европейцев, так здорово предугаданный экипажем, удался. Удался частично, но оттого не менее страшно.
— Ну что ж мы, русские, ничему не учимся? — безнадежно спросил стрелок.
Ему никто не ответил.
— В разбитые створки заныривай, — угрюмо посоветовал командир. — Серж!
— Я туда не пойду, — заупрямился пилот. — Там меня убьют. Выпускающие за разбитые створки нас голыми руками задушат. А механики на трупах попрыгают.
— Я что сказал? Я сказал — в разбитые створки! И убрать показания с внутреннего контроля. Иначе точно задушат. А так скажем, оно само.
Пилот молча направил дисколет к пролому в боку матки.
— Какие показания? — запоздало вскинулся офицер. — Как — убрать?
Экипаж проигнорировал непосредственное начальство с удивительным единодушием, и офицер замолчал. Дисколет мягко вильнул, поднырнул под обрывок металла и аккуратно подкатился к шторе ремзоны. Ни выпускающих, ни механиков пока не было видно — что им делать в безвоздушном пространстве? Разве что ставить аварийные перепонки. Но этой работы хватало с избытком по всей матке.
— Доверни.
Пилот молча довернул. Полыхнуло.
— Олл-аут! — удовлетворенно сообщил командир. — Через пробитые створки раз — и точно по блоку памяти внутреннего контроля. Все претензии — к европейцам. Но если кто из офицеров желает отдать полугодовой оклад на ремонт, то может настучать. Пожалуйста.
— Техники все видели, — неловко сказал офицер. — На головы Олл-аут не действует… э, а чем это вы блоки памяти, а? Устройства Олл-аут с истребителями несовместимы!
— Без паники, кэп. Ну видели техники. Ну и что? Что они видели? Бабах, взрыв, все в дыму, обломки летают, сирена орет, диафрагмы щелкают как бешеные… кэп, вспомните себя в первом бою, много вы там поняли? А для механиков ракета в стартовых створках — точно первая, а первая ракета очень эмоционально переживается!
— Но взрыв был изнутри, и любая экспертиза…
— Ах экспертиза. То‑то матке сейчас до экспертиз. Ей бы экраны Фридмана восстановить. Да пробоины залатать…
— Экраны Фридмана, — странным голосом сказал офицер. — Не понял. Они снаружи не сбиваются…
Захлопнул лицевой щиток и полез из дисколета. Экипаж без разговоров последовал за ним.
— Поставьте аварийную заплату! — приказал офицер. — Быстро! Мне внутрь надо, без заплаты двери не открыть!
Не вытерпел, сам вцепился в установочный блок. Заплата неуклюже поворочалась и встала на место, перекрыв пробоину. Ударом выплеснулась и затвердела ремонтная пена. На стартовую площадку мощным потоком пошел воздух, офицера даже качнуло.
— Кэп, если быстро, то есть ремонтный тамбур, — подсказал командир.
— Зачем мне ремонтный тамбур? А то я сам не знаю о ремонтных тамбурах! Совсем‑то за идиота не держите! Мне к генераторам Фридмана, а они знаете, где?!
— А вы знаете, что туда охрана не пускает? — ответно рявкнул командир.
— Я — офицер!
— Посмотрим!
В злом молчании они ждали разблокировки дверей.
— Я услышал вашу информацию о европейских резидентах, — буркнул офицер. — Может, я и плохой стрелок, но штабную работу выполнял как положено — и передал что положено и кому положено сразу!
— И что?
— Экраны Фридмана не работают, вот что. А он туда один пошел, некому больше…
В молчании они побежали по осевой к генераторным отсекам. Охраны на месте не оказалось. На бегу офицер выдернул из крепления личное оружие — но выстрелил первым не он, а командир.
— Ду-дах!
Фигура взмахнула руками и рухнула.
— Попалась, сука! — хищно сказал командир. — Стрелок, проверь! И добавь!
— Ду-дах!
— Это же наша медичка! — охнул офицер. — Вы медичку застрелили!
— Ага!
Офицер дернулся к лежащей женщине, но передумал, махнул пистолетом и рванул дальше. И остановился. В раскрытой диафрагме генераторного отсека лежал убитый. Рабочая униформа потемнела от крови.
— Ну и что тут делал электрик? — пробормотал командир. — Пилот, генераторы проверь…
Пилот молча протиснулся в отсек. Офицер откинул лицевой щиток. Присел рядом с убитым, вгляделся в его и в смерти упрямое лицо. Шмыгнул носом, не выдержал и смахнул злые слезы.
— Кэп?
— Я не кэп! Хотел увидеть кэптэна Джонса? Вот он, смотри! Какой парень был! Настоящий профессионал!
— Настоящий профессионал не профукал бы генераторы Фридмана! — безжалостно заметил командир. — Мы же предупредили! Арестовал бы заранее!
— Ребята, вы отличные истребители, — сказал офицер хмуро. — Но в штабной работе не разбираетесь. Арестовать любой дурак может! А кэптэн был профессионалом! Он без доказательств не арестовывал. Знаете, сколько ему доносов сливали в день, и все пустые? Не знаете. Вот и не лезьте с оценками.
— Мог не один пойти, если вычислил диверсию, — буркнул упрямо командир. — Мог и должен был сам резидента завалить, а не подставляться…
Если вдуматься, это очень серьезная книга о том, что будет, если вести себя, как положено доброму существу, защитнику Добра и Света, а не как обычно. А ежели не вдумываться, то это несерьезная книга о приключениях отряда чудаковатых эльфов — и не только их.
Свободное продолжение лукьяненковского "Не время для Дракона". Ученическая вещь.
Я — попаданец в будущее.Вы спросите — как? Как любой из нас, отвечу я, как любой. Проживите, сколько я, и попадете в самое что ни на есть будущее, станете свидетелем процессов и событий, которые сто лет назад никто и предположить не мог. Так просто, никаких машин времени.
Если вдуматься, это очень серьезное произведение о том, что будет, если вести себя действительно как доброму существу, защитнику Добра и Света, а не как обычно. Если же не вдумываться — это веселая сказка о приключениях отряда чудаковатых эльфов — и не только их. Не для детей.
Fallout — Истории Севера (Земля Свободы) — это любительское произведение по вселенной Fallout, описывающее не каноничные события в северо-западной части США. Произведение не содержит Яой, Пони, Фури, или профессиональный слог. Присутствуют насилие и жестокость, нецензурная лексика.
В сборнике представлены рассказы самых разных направлений фантастики. Это и фэнтези, и мистика, и форестпанк, и научная фантастика, и альтернативная история. События происходят как в далёком, так и в близком прошлом, а также в будущем и в настоящем, в разных странах, на разных континентах и в разных мирах. Есть здесь и весёлые истории, и серьёзные, и грустные, а порой и просто хорор. Но всё, о чём рассказывает Сергей Булыга, – чистая правда. Хоть и фантастическая.
«…Зодчий приподнялся и посмотрел сквозь бойницу. Видимая часть Зокона утратила глубину и контрастность, затянувшись лёгкой белёсой дымкой. Откуда-то издалека, словно из-под земли, послышался слабый гул. Он медленно нарастал, постепенно и неотвратимо захватывая сознание, бесцеремонно внедряясь в каждую клеточку тела. Ощутимо росла вибрация. Зодчий продолжал всматриваться в клубы мутного тумана, пенными валами наползающего на «стартовую площадку». Скоро низкий гул превратился в грохот и начал ощутимо давить на голову, словно гигантская ладонь разбушевавшегося исполина.
Граница между миром живым и миром мёртвых. Лишь четыре крепости стражей охраняют её. Они сдерживают напор орд нежити, несмотря на то что за спиной давно уже нет единой Империи, которой они служили.Люди, эльфы, гномы и орки давно забыли о границах своего мира и с увлечением убивают друг друга. Смогут ли они объединиться перед угрозой громадной армии нежити, наступающей на границу? Или продолжат рвать глотки друг другу, несмотря ни на что? А может, среди них найдутся те, кто предпочтёт служить новым хозяевам?
Порубежье - суровый мир, здесь не место слабому и неумелому. Местные жители славны на весь Тарон крепостью духа и жестким характером. Как и всем людям - им не чуждо ничто человеческое: жажда славы и богатства, любовь и ненависть, зависть и подлость. Здесь можно встретить как честного человека, так и отъявленного мерзавца. Вот только рыцарей и праведников не встретишь - не прижились. Да и вряд ли приживутся. Может, климат для них неудачный, для организма вредный.Да и не про них этот роман.
Если удалось выбраться живым из логова врага, уберечь от смерти любимую и разделить радость победы с друзьями, это еще не значит, что Фортуна повернулась к тебе лицом. Андрей Фетров начинает это четко осознавать, когда вместо возвращения в привычную реальность оказывается в жестоком мире низкорослых воинов. Шансов попасть в лапы кровожадных хищников или получить дубиной по голове там гораздо больше, чем просто дожить до утра. Особенно после того, как он узнает, кто стоит за созданием незаживающих ран, с недавнего времени связывающих сразу три реальности.