Охота на скребера - [30]

На всех на нас уже были повязаны чёрные лоскуты с такой же белой эмблемой.

— Вот, видишь. — показал я на своё предплечье.

— Это я? — спросил Умник, внимательно всматриваясь в изображение.

— Ага! — кивнул Аби. — Нравиться? Я старался! — мальчишка был горд деянием рук своих и улыбался во все тридцать два зуба. Он отлично рисовал, хороший бы получился из паренька художник, живи он не в этом мире. В Улье такие таланты не ценились, считались просто блажью и пустой тратой времени. — Вот! Пусть все знают, что мы — вместе! — хлопнул он себя по повязке.

— Рисуй. — кивнул Умник. — Мне нравится.

— Только, краска воняет сильно, постарайтесь не нюхать, — извиняющимся тоном попросил Аби.

Мутанты крутили мордами, отворачиваясь, задирая их, как можно выше, фыркали, но терпели. Нюх-то у них очень чуткий, и резкие запахи им крайне неприятны.

Спустя час, пытка была окончена. Мутанты с изображением здоровенных белых элитников смотрелись очень эпично. Мы стали командой.

— Больше нас не будут путать с Иными, — сказал гордый Разбой. Ему очень нравились эти знаки отличия. Он не хотел походить на тупых Иных. Он больше не их собрат… его стая — люди.

* * *

Дом построили хороший, большой. Достраивали его ещё несколько раз, после первой установки. Тамаре то комнат не хватало, то вещи хранить негде было. В итоге получился настоящий двухэтажный домина вместо маленького лесного домика, который постепенно стал постоянным местом жительства. В городском подвале Кепа оставались только на дежурство после перезагрузки. Так легче собирать иммунных. Их старались держать там, до отправки в Парадиз. Условия позволяли. Дом стал чем-то особенным, семейным, не для чужих.

Однажды среди ночи Микроб притащил еле живого на вид, трёхлетнего мальчишку, с множественными укусами по всему телу. Шёл четвёртый день после перезагрузки городского кластера. На дежурстве остались я и Муха.

Я чистил АКМ, Муха сидел и медитировал, он часто это делал. Изучал свой внутренний мир и новые способности, готовился к главному бою в его жизни. Пятеро иммунных беспокойно спали, вскрикивая и бормоча во сне. Кошмары… подумалось мне, глядя на них. В первый и второй день после перезагрузки было интересно погулять по городу. Особенно в первый день. Я, Тамара с Рысей и Аби ходили по магазинам, делая покупки, гуляли по улицам. Они наслаждались потерянными моментами той, прошлой жизни, которые раньше не ценили. Для Аби это вообще было, словно окно в другой мир. Он же попал в Стикс совсем маленьким и, практически, ничего не помнит, только Улей с его суровыми законами выживания. Я же высматривал людей с золотым свечением. На мне была надета форма правоохранительных органов. Я представлялся, показывая поддельное удостоверение, и предлагал пройти со мной до машины для проверки документов. В машине сидел мой напарник по дежурству, который тут же увозил «задержанного» и запирал в подвале. Возмущённые были, но особо не сопротивлялись. Сложнее всего было, когда я находил несовершеннолетнего иммунного, с неиммунным родителем. Отобрать ребёнка у родни было нереально. Приходилось увозить обоих и по дороге вырубать, брызгая в лицо специальным паралитическим раствором. Ребёнка в подвал, родителя подальше и оставляли приходить в себя в какой-нибудь подворотне. Не объяснять же им всем, что таким образом мы спасаем их от смерти? Это они поймут потом, горазда позже, а пока, мы были для этих людей бандитами и похитителями. Нам часто предлагали деньги для выкупа. Это смешило. Жители города ещё ничего не поняли, жизнь шла почти как обычно, только не было света и почему-то отключили воду, но некоторые кафешки всё равно работали. Тяжелее приходилось на окраине кластера, у линии отсечения.

Город подгружался далеко не весь, только часть его, и теперь на месте домов, с одной стороны стоял лес, с другой — поле. Понятное дело, что увидев такую красоту вместо привычного пейзажа, люди нервничали и впадали кто в панику, кто в ступор. Умник со своей свитой в первые дни не показывались в городе, но и, когда приходили, вели себя совершенно не так, как раньше. Они вообще перестали есть людей, полностью перейдя на мясо животных. Теперь матёрые мутанты просто ходили и наблюдали за поведением свежеобращённых, не мешая им развиваться, поедая тех, кого поймают. Выискивая самых сообразительных для расширения стаи и ненайденных мною иммунных, которых отбивали у пустышей и приносили к подвалу.

— Не понимаю, как я раньше находил это мясо вкусным. — говорил мне как-то Умник. — Как представлю половинку откушенного человека у себя во рту, аж передёргивает от отвращения. Чувствую себя каннибалом. Фу, мерзость. — Он громко фыркнул, разбрызгивая слюни во все стороны.

Я уже было собирался ложиться спать, как услышал характерное фырканье в маленьком окошке.

— Кто там? Спросил я на всякий случай.

— Микроб. Я принёс золотого детёныша. Возьми. Он скоро умрёт. Проурчал мутант в окошко. Я вылетел из подвала, сломя голову. Мутант уже стоял у дверей подъезда, держа на лапе обессиленное, окровавленное тельце, со свисающей маленькой ручкой. В этот момент я немного растерялся, но вспомнив, кто я по образованию, тут же пришёл в себя. Аккуратно взял малыша и стремглав бросился в помещение, заорав с порога: