Охота на ректора, или Маскарад в академии зельеварения - [42]

Эниль действительно обладал каким-то странным даром: то ли сказывалось влияние энергии матери, все-таки ее силы мага заклинаний были неоспоримы, то ли сам мальчишка по неопытности вплел в слова что-то особенное. Котел очищался с трудом. Эдриасу пришлось применить заклинание дважды, прежде чем с чистой совестью уйти из комнаты.

Почти бежал по коридору. Поймать девчонку в объятия хотелось до дрожи в коленях. Тем более сейчас, когда с Мадрией все решено и ему позволено творить с другой женщиной что душе угодно.

Секретаря в приемной кабинета ректора не оказалось, и Эдриас вошел к Дарие без стука. Прекрасно понимал, что у нее может сидеть посетитель, но решил пренебречь формальностями. Отчего-то именно сейчас они казались лишними. Все, кроме возможности обнять ее, казалось лишним.

В кабинете привычно пахло чернилами и книжной пылью. Дария стояла около шкафа с папками и пристально всматривалась в цветные корешки с надписями. Эдриас затворил дверь, оглядел помещение и, не заметив никого, кроме своей девочки, поспешил привлечь ее к себе. Как можно ближе. Так близко, что замерло сердце и перехватило дыхание.

— Я так соскучился, — прошептал он, покрывая лицо Дарии поцелуями. — Будто вечность тебя не видел.

Она прикрыла глаза, позволяя ласкать себя, и обняла в ответ.

— Я тоже, — выдохнула ему в губы, прежде чем окончательно отнять разум поцелуем и заставить Эдриаса, как зеленого мальчишку, забыть обо всем на свете, кроме накатывающей бесконечной нежности.

* * *

Дария не смогла бы сказать, как долго они целовались. Потеряла счет времени, не хотела замечать ничего вокруг. Хватало Эдриаса и его окутывающего тело и душу тепла. Казалось, он оставил расчет и дал волю чувствам, и от этой мысли трепетало сердце и страшно хотелось одарить мужчину чем-то значимым. Дать понять, что она заметила и бесконечно благодарна за это волшебное чувство собственной необходимости.

— Пригласи меня пообедать, — осторожно предложила она, когда Эдриас опрометчиво выпустил ее губы из сладкого плена.

— Уверена? — хрипло прошептал он. Отстранился и посмотрел в глаза: — Обратной дороги не будет…

Дарие вдруг стало не по себе. Эдриас больше нее заботился о ее репутации. Усмехнулась и бегло поцеловала мужчину в губы. Будь что будет, она не хочет отказываться от запланированного.

— Хочу быть твоей.

Прикрыл глаза и облизнулся. Покачал головой.

— Даже не представляешь, — прошептал он, запуская ладонь в ее шевелюру, — с какой радостью я исполню твое желание.

А потом снова поцеловал. Как-то иначе, чем до этого. С куда меньшим трепетом, но горячее, бесстыднее и требовательнее. С губ Дарии сорвался стон: такому Эдриасу тело отзывалось с еще большей охотой.

Выбрались из кабинета, как только нашли силы оторваться друг от друга. Бок о бок шли по узким коридорам к выходу, и Дария с беспокойным предвкушением прислушивалась к бешеному стуку своего сердца. Эдриас был рядом, но, как и положено на людях, не переходил границ приличия и оттого казался немного чужим. Хотелось прижаться к нему, убедиться, что он тоже неравнодушен, но Дария не решалась. Боялась и слухов, и лишнего внимания. Особенно сейчас.

— Схожу с ума от невозможности обнять тебя, — Эдриас, похоже, угадал ее мысли и поспешил поделиться своими. — Начинаю подумывать о женитьбе, лишь бы иметь право поцеловать тебя на людях хотя бы в висок.

— Балбес, — усмехнулась Дария. — Разве можно думать о женитьбе из-за такой малости?

— Так жениться необязательно, — в тон ей хохотнул Эдриас. — Достаточно объявить о помолвке, и прав станет немного больше.

— Коварный совратитель чистых юных дев…

— Просто подлец и обманщик… — Эдриас остановился и с ласковой насмешкой взглянул на Дарию. Осторожно погладил ее по щеке и облизнулся: — Посмотрим, как ты заговоришь вечером.

Дария прикрыла глаза, предвкушая грядущие удовольствия. Сколько еще случится до вечера. А сейчас хотелось поцеловать Эдриаса.

— Господин Куртис. — закричали где-то за спиной, и ректор встрепенулась и обернулась на голос. К ним с Эдриасом подбежала белокурая девица, та самая, в которую был так безнадежно влюблен Нариоль. Глаза и нос у нее были красными, будто она только что плакала.

— Что случилось? — мужчина с любопытством уставился на белокурое создание, и Дария снова, как тогда, когда видела их на прогулке, ощутила противный укол ревности. Почему-то даже Мадрия не будила таких нелепых подозрений, как эта студентка.

— Помогите, умоляю… — прогундосила белокурая девица, будто ей не около двадцати, а не больше двенадцати. — Мама говорит, вы самый достойный человек в академии.

И тут же разразилась слезами.

— Мама? — вполголоса поинтересовалась Дария.

— Лалия Клейт, — пояснил Эдриас и прошил девицу взглядом: — От слез не будет толку, лучше расскажите, что случилось.

— Маму увезли тохопевские аги, — проныла студентка.

— Кто? — озадачилась Дария.

— Королевские маги, — белокурое создание наконец-то собралось с силами и немного уняло слезы. — Они говорят, мама сварила отвар и хотела убить короля. Но этого не может быть.

— Почему? — нахмурился Эдриас. — У Лалии никогда не было сложностей с активными зельями. Да и с ординарными тоже.