Охота на крутых - [62]

– Серии и номера – это ясно. Но вот откуда и кого – это неясно.

– Ладно, потом будем гадать, давай посмотрим, что в тряпке!

В тяжелом замшевом мешочке лежала довольно увесистая связка ключей на большом кольце с цепочкой. Вместо брелока к цепочке был подвешен... кусок золота размером со спичечный коробок.

– Ого! – изумился Иван. – Да тут хватит, чтобы вставить зубы половине жителей Николаевки!

– Гляди, как бы свои не посеять! – прервал его восторги Игорь.

– Здесь какая‑то хреновина! – Иван перевернул мешочек, потряс. Изнутри вывалилась зажигалка, отсвечивающая матово‑желтым.

– «Ронсон», – дорогая штука! На ней буквы, гляди!

Действительно, одну из сторон плоской вещицы занимал искусно выгравированный рисунок: нераспустившийся бутон лилии, а под ним – две скрещенные молнии.

– Ну череп и кости – я еще понимаю, да это и козе понятно! Но что означает эта фигня – сам черт не разберет! – Иван задумчиво скреб в затылке.

– Однозначно – знак какого‑то общества. Но вот какого, это ты верно подметил – надо думать. Их же сейчас – сект и общин – на каждом ушу по куче. А ну, постой!

На оборотной стороне зажигалки стояли две витиевато гравированные заглавные буквы «О» и «К».

– Дай‑ка ее заграничный паспорт!

Он был выписан на Олесю Кринченко.

– Вот теперь ясно – это визитная карточка! А куда с ней ткнуться – опять неясно!

– Послушай, Игорь! – Иван ерзал на ступе. – А документы старика...

– Умница! – Игорь быстро достал из «дипломата» папки, раскрыл первую попавшуюся... Вольвак Виктор Генрихович, 1916 г. р., место рождения – «пятая колонна» в Прибалтике. Послужной список, спецподготовка... ого! – разведывательно‑диверсионная школа... Ага, вот! «С сентября 1993 года занят подготовкой специального контингента отрядов особого Назначения для свободно‑полевых поисков. Места дислокации отрядов – «горячие точки» ближнего зарубежья. По совместительству занят на должности заместителя начальника РОВД по отбору кадрового состава среди сотрудников милиции». Ни фига не понятно! Что же у него тогда за основная работа, если должность зам начальника милиции – совмещенная? Может, Гальчевский разъяснит? Открываем вторую папку... Гальчевский Константин Степанович, 1961 г. р., родился... крестился... так – в 1979 году призывной комиссией освобожден от действительной по причине психической неполноценности... В 1991 году принят в районное ОВД на должность агента‑осведомителя. Тоже по совместительству, основная работа – заместитель директора одного из крупнейших коксохимических заводов Донбасса. Ни хрена себе, это в двадцать лет‑то, да еще с расстроенной психикой! Налицо явная «волосатая рука» в верхах – протекцией так и прет отовсюду!

А через два года Гальчевский – главный спонсор организации «Перекресток молний», занимающейся, насколько понял Игорь, усовершенствованием препарата для ускоренного развития мышечной системы и быстроты реакции... Типа современных анаболиков, что ли? Нет, здесь написано «безо всяких побочных эффектов в развитии организма». Это уже что‑то новое!..

Здесь же, в папках, копии документов‑пропусков, по которым из «горячих точек» Афгана и Карабаха под видом металлолома в закрытых пульмановских вагонах вывозились тысячи тонн «барахла»: аудио‑ и видеоаппаратура, мебель ценных пород дерева, автомобили и ковры – их было особенно много. Отдельно велся реестр предметов искусства, старины, кожаных и меховых изделий. И здесь же – наркотики – их тоже вывозили огромными партиями. И конечным пунктом назначения для «дури» был... коксохимический завод, заместителем директора которого являлся Костя Гальчевский.

– Зачем заводу столько наркоты? – схватился за голову Иван.

– А кто их знает? Может, пуговицы какие особенные делают для модниц! – отозвался Игорь. – Ладно, давай кассеты!

На аудио были записи бесед, договоров, сделок, величина сумм которых порой сшибала с ног почище спирта. Фамилии Гальчевского и Вольвака присутствовали обязательно в каждой.

На видеокассете запись была недолгой – минут тридцать. То, что они там увидели, оставило вполне равнодушным Ивана – каратэ, ай‑ки‑до, у‑шу, приемы рукопашного боя... этого он по «видаку» насмотрелся достаточно... Зато другое настолько поразило Игоря, что он буквально прилип к экрану телевизора.

– Ну чего ты там не видал? Обыкновенный мордобой, возведенный в культ спорта! – Иван щегольнул недавно вычитанным выражением.

– Ты плохо глядел, иди сюда! – Игорь вновь подтащил его к телевизору. – Посмотри‑ка на бойцов внимательнее, узнаешь?

– Мать мою Марусей звали! Да это ж из альбома!

Действительно, несколько раз в парных поединках мелькнули знакомые физиономии с фотографий – равнодушные лица, пустые глаза.

– Смотри еще внимательнее!

Скорость выполнения приемов нарастала. К концу боя сражавшиеся не замедляли темпа, как предполагалось в схватке на выносливость, а наоборот – убыстряли его, ставя блоки, нанося удары и уходя от них уже с тройной скоростью.

– Ой, мамочка, смотри!

Внезапно один из бойцов стремительно пробежал по боковой стене, потолку, затем оттолкнулся от него и, сделав сальто, с маху нанес удар обеими ногами в... пустое место. Ибо противника его там уже не оказалось – он выполнял точно такой же трюк в противоположную сторону. Вообще‑то Игорь с Иваном заметили еще одну особенность – несмотря на всю серьезность поединков и на то, что схватки проходили без каких‑либо средств защиты, на телах и лицах соперников почти не оставалось последствий боя – синяков, ссадин, царапин, а тем более – переломов. Это говорило о том, что они сражаются на равных – уверенный контрприем против приема, будто каждый заранее знал, куда ударит противник. При такой сумасшедшей скорости это было нереально даже в учебно‑показательном бою (а что здесь был настоящий, не приходилось сомневаться), однако это было так.