Охота на джокера - [41]

— Стараемся жить в красоте, — пояснил художник, перехватив ее взгляд. — Среди красоты и душа чище делается. Я ведь почему от мейнхеера Юзефа уехал? Не мог там свою работу закончить. Душа, она глупая, привыкла к родному дому, как птица к гнезду. Хорошо у вас было, только чувствую, писать там не могу, халтура выйдет. А я человек честный, если мы обо всем уговорились, и задаток мне заплатили, умру, а все будет как надо. И здесь все картины разом написал. Вам их сейчас с собой упаковать, или потом заберете?

Картины также висели на стенах вперемешку с ковриками и букетами засушенных цветов. На них вздымали мечи воины с пронзительно-синими глазами, вились, падая из-под шлема, золотые кудри дев-воительниц, изгибали кольцами тускло-стальные тела синеглазые драконы.

— Юзеф остался вам должен что-то? — спросила Рида.

— Как вам сказать, йонгфру? Мы об окончательной цене не договаривались. Как можно, не увидев работы?!

Рида молча выписала чек. Судя по умилению, разлившемуся по лицу художника, сумма была немаленькая.

— Память-то вам какая будет о мейнхеере Юзефе, — говорил он, провожая гостей, (картины Рида пообещала забрать позже). — Все, как он хотел…

И, спохватившись, что мало уделял внимания Майклу, добавил:

— А с вас бы я портрет написал обязательно. У вас лицо библейское.

— Интересно, кого он имел в виду? — спросил Майкл, когда они оказались за воротами, — Рыжим был, если я не ошибаюсь, только Иуда.

— Не трожьте чужих лавров! — буркнула Рида. — Иуда в этой истории — я. Бедный Юзек…

— Да, несколько неожиданно.

— Неожиданно? Да это провал, полный провал! И этот человек злоумышленник, которого мы ищем? Джокер, видящий истину? Только мои ленивые, ожиревшие мозги могли вообразить такое.

— А если все это лишь камуфляж?

— Бросьте, не утешайте меня. Такую глупость не подделаешь. Во всем Арженте тупее его лишь один человек, и это я. Не говоря обо всем прочем, у него попросту нет денег, чтобы купить сфиксиду и засунуть в мою комнату. Гм… Не было до сегодняшнего вечера.

Майкл понял, что тему разговора нужно срочно менять.

— Скажите, Рида, а эти сказочные города-невидимки закрыты для простых смертных?

— То есть?

— Туда сложно попасть?

— А что, хотите взглянуть на Дреймур «с другой стороны». Думаю, это можно устроить. Придется только задержаться на денек.

— Если вы не торопитесь?

— А куда теперь торопиться?

Они сняли две комнаты в здешней гостинице. Рида, не откладывая далее в долгий ящик, связалась с администрацией городка, носившего странное, но гордое имя Дреймин-4.

(Майкл дорого дал бы за то, чтоб узнать, как устроены аппараты, позволявшие переговариваться через силовое поле, но у Дреймура были свои секреты.)

В администрации быстро нашлась женщина, обожавшая романы Гравейнов, и приглашение для Майкла было получено спустя пять минут.

Рида застала землянина за раскладыванием странной мозаики. Он вырвал из записной книжки несколько страниц и, написав на них что-то, тасовал на столе.

— Я вдруг подумал, — объяснил Майкл со смущенной улыбкой, — что шевелить мозгами в общем-то моя обязанность. Вот и решил попробовать.

— И что, получается?

— Пока не слишком.

Встав за его спиной, Рида прочла записи:

Отъезд К. Новый жезл. Порванная одежда.

Отъезд Ю. Отлучка К. ночью. Темная завеса. Причина?

Ссора К. и Ю. Ошейник. Посвящение? Причина?

Пороги на Гелии.

Сфиксида.

— Слишком много улик, — сказал Майкл. — Человеческий мозг не в силах удержать столько разом. Семь — еще куда ни шло.

— Может быть, и много, — отозвалась она, - только все равно недостаточно. Одной точно не хватает.

— Недостающее звено?

— Как сказать… Меня, например, оно сильно достало.

Рида взяла со стола листок и написала на нем:

Пустой дом.

— Что сие означает?

Рида поведала ему о своих находках у охотничьего павильона.

— И вы промолчали?! — возмутился Майкл.

— Я просто не знала, что думать. Одной загадкой больше — что толку?

— Мы могли бы сэкономить день и не ездить сюда. Ваш рассказ снимает с нашего приятеля живописца последние подозрения.

— Почему же?

— Даже если он и встречался тайно с Юзефом, какой смысл ему заметать следы? Он бывал в Доме Ламме, мог заходить и в павильон. В этом нет ничего предосудительного. Нет, мебель приказал вынести совсем другой человек. Кто-то, кто ни в коем случае не мог открыто появиться в вашем доме. Кто-то, кто изо всех сил стремился скрыть свое присутствие от вас, Рида. Кто-то, кого вы знали, но не желали видеть. Кто это был, Рида?

Она покачала головой:

— Н-не знаю. Не Клод же, в самом деле… У меня не было никакого черного списка. Хотя, с другой стороны, мало ли у меня врагов? — и поспешно сказала. — А почему здесь вопросительные знаки? Вам что-то неясно?

— Да, конечно. И, прежде всего: вы говорили, что Юзеф в тот вечер уходил за Темную Завесу, чтобы посвятить своего ученика в мастера иллюзий. Что это за посвящение, и как оно могло стать причиной смерти.

— Вы не точно поняли. Посвящение происходит здесь, а не за Темной Завесой. Оно как раз должно предшествовать проникновению на «ту сторону».

— Такая же проформа, как и жезл?

— Не совсем. Простите, но… Я не хочу рассказывать вам подробностей.

— Пожалуйста. Только так мы никуда не сдвинемся.